В среду в гостях у “СЭ” был самый известный футбольный арбитр мира Пьерлуиджи Коллина. Вчера мы рассказывали, как в новом пресс-центре редакции он вручил лучшим российским судьям – победителям конкурса “Золотая мантия” призы от генерального спонсора и соорганизатора конкурса финансовой группы “ИФД КапиталЪ”, дал пресс-конференцию для российских журналистов. Сегодня – подробности об увлекательной и откровенной беседе Коллины с журналистами отдела футбола “СЭ”, которая продолжалась полтора часа.
САМЫЙ ХОЛОДНЫЙ МАТЧ В ЖИЗНИ ОТСУДИЛ В МОСКВЕ
– Говорят, вы редко принимаете приглашения, подобные тому, что вам сделал “Спорт-Экспресс”. Это правда?
– Могу лишь сказать, что никогда не отказывался от приглашений побывать в России, в Москве. Хотя раньше, когда активно занимался судейством, действительно было трудно выкроить время для таких поездок, поскольку приходилось постоянно тренироваться, поддерживать хорошую физическую форму. Жизнь протекала по простой схеме: дом – тренировка, дом – тренировка. А приглашение вашей газеты мне сразу показалось интересным. Принял его во многом потому, что для меня большая честь вручить приз Валентину Иванову, которого знаю не один год.
– Вас даже не испугали крепкие морозы, установившиеся в Москве?
– В самом деле в последнее время на итальянском телевидении регулярно крутили репортажи о холодах в России, о том, что температура в Москве понизилась до 30 градусов. Тем не менее страха у меня не было. А когда в самолете сказали, что за бортом “всего” минус 10, я окончательно успокоился.
– Доводилось работать в мороз?
– Да, и не раз. Причем самый холодный матч в жизни отсудил именно в Москве – при 8 или 9 градусах ниже ноля. Это был поединок Лиги чемпионов между “Спартаком” и “Арсеналом” . Матч получился очень хорошим, особенно здорово действовал Титов. Вообще “Спартак” играл намного лучше соперника и победил заслуженно. Наверняка сказалось и то, что англичане не настолько привыкли к холоду, как русские.
“ЗОЛОТАЯ МАНТИЯ”? ОТЛИЧНАЯ ИДЕЯ!
– Недавно вы завершили судейскую карьеру и тем не менее продолжаете тренироваться. Зачем?
– Закончить карьеру и сразу перестать тренироваться – неправильно. Потому что организм за долгие годы привыкает к физическим нагрузкам, и если резко их бросить – можно быстро набрать лишний вес, 10 – 15 килограммов. Потом начинает болеть спина. Поэтому-то и продолжаю тренироваться, хотя занятия сейчас уже носят более облегченный характер. Если раньше я, как и футболисты, бегал быстро, с ускорениями, то теперь ограничиваюсь трусцой. Около моего дома есть роскошный сосновый лес – и бегать по нему одно удовольствие. Кстати, Виареджо, где я живу, в последние пять-шесть лет стало очень популярным местом отдыха для русских, богатых русских.
– Абрамовича там случайно не видели?
– Он был в Виареджо прошлым летом. Там находится одна из лучших в Европе верфей по строительству яхт.
– Русские шумно ведут себя у вас по соседству?
– Не сказал бы. Все в рамках приличия.
– Есть ли в Италии призы для судей подобно “Золотой мантии”? И как вообще вы относитесь к такому поощрению футбольных арбитров?
– У нас есть специальный приз для лучшего судьи, и по итогам последнего чемпионата Италии его вручили именно мне. Особенно почетно, что лучшего арбитра в Италии выбирают сами футболисты. Безмерно рад, что этот приз неизменно доставался мне последние шесть сезонов.
– Пресса публикует, кто из футболистов за кого голосовал?
– Нет, голосование тайное.
– Что собой представляет приз лучшему итальянскому арбитру?
– Это статуэтка футболиста, наносящего удар по мячу. Она одинаковая для всех номинаций.
– А как вам наша “Золотая мантия”?
– Отличная идея!
– Наши коллеги с телевидения утверждают, что нашли в архиве редкие кадры, как вам вручают нечто подобное мантии. Что это была за церемония?
– Один из британских университетов вручил мне почетный диплом. Этой награды удостаиваются люди из самых разных областей жизни. Это давняя традиция – если не ошибаюсь, с восемнадцатого века. Вместе с дипломом лауреатам вручают мантию и соответствующий головной убор.
– Что побудило вас 30 лет назад взять в руки судейский свисток?
– Это произошло случайно. Мне было 17 лет, когда я решил попробовать себя на судейском поприще. Понравилось, тем более что мою работу оценили хорошо.
С УХОДОМ ОНОПКО ЛИБЕРО В МИРЕ НЕ ОСТАЛОСЬ
– Сами-то раньше играли в футбол?
– С 10 до 17 лет.
– А сейчас продолжаете?
– Существует команда судей, работавших в серии А. Мы проводим благотворительные матчи с самыми разными соперниками – с пилотами “Формулы-1”, певцами и так далее. Между прочим, на этих играх собираются по тридцать – сорок тысяч человек.
– На какой позиции вы обычно действуете?
– В детских командах играл на позиции либеро. Но сейчас либеро больше нет… С тех пор как Онопко закончил играть, в мире не осталось ни одного футболиста этого амплуа (смех в зале)… Поэтому сейчас мы используем схему “четыре в линию”, и я исполняю роль одного из центральных защитников. Впрочем, могу сыграть и справа.
– Вам по душе обороняться?
– Дело в том, что я высокий, подтянутый и больше всего гожусь именно для этой роли.
– Хорошо играете?
– Судья из меня получше, чем футболист.
– Были ли в вашей карьере моменты, когда хотелось бросить судейство раз и навсегда?
– Нет, сам я никогда об этом не думал. Зато был момент, когда меня попытались заставить закончить с судейством. В 24 года я перенес довольно редкую болезнь – алопецию: в течение всего лишь двух недель потерял абсолютно все волосы. На дворе был 1984 год, а в судейском мире тогда существовали определенные стандарты внешнего вида. Считалось, что арбитр без волос – ненормальное явление. И именно потому, что я перестал вписываться в классические каноны, тогдашние руководители судейского корпуса попытались от меня избавиться. Для начала отстранили меня от работы на два месяца – надеялись, что за этот срок волосы снова отрастут. Потом я прошел медицинские тесты. А после этого было решено проверить, как на мою внешность отреагирует публика и как я сам смогу работать под прессом общественного внимания. В те годы я судил матчи региональной любительской лиги, и меня направили в один городок недалеко от Рима. На местном стадионе регулярно собирались не меньше пяти-шести тысяч зрителей. Так вот люди реагировали вполне нормально, что неудивительно: рядовому болельщику безразлично, есть у судьи волосы или нет. Главное, чтобы он умел хорошо работать. После этого матча моя карьера возобновилась. Так или иначе, эта история стала для меня хорошим уроком жизни.
Кстати, после того случая появилось много судей без волос на голове. Некоторые даже специально бреют голову – теперь это модно.
ЕСЛИ БОИШЬСЯ ОШИБИТЬСЯ, ЛУЧШЕ ВООБЩЕ НЕ СУДИТЬ
– Любой арбитр иногда допускает ошибки. У вас в карьере были оплошности, о которых больно вспоминать?
– Ошибки допускают все. И судьи, и тренеры, и футболисты. Это нормально. Иной раз, особенно в Италии, понимаешь, что ошибся, намного позже – когда видишь многочисленные телеповторы. Телевидение обнажает все. А во время матча все его участники подчас абсолютно уверены, что в том или ином эпизоде правы именно они.
Конечно, ошибаться не нравится никому. Но для арбитра главное – понять причину ошибки. Если осознаю, почему ошибся, – не допущу подобной оплошности в следующий раз. В то же время не стоит убиваться по этому поводу. Важнее сделать нужные выводы и поскорее забыть о случившемся. Если боишься ошибиться, лучше вообще не выходить на поле. То же относится к футболистам. Бывает, кто-то не забивает из вратарской или не реализует пенальти. Разумеется, нужно проанализировать, почему так случилось. Но если игрок не сумеет выкинуть из головы этот неприятный момент, то вполне возможно, никогда больше не подойдет к одиннадцатиметровой отметке.
– Как относитесь к идее использовать видеоповторы спорных эпизодов во время игры?
– Мне кажется, изучение повторов может пригодиться не в ходе матча, как принято в хоккее, а при подготовке судьи к сезону или к конкретной встрече. Телевидение помогает изучить соперников, их тактику или твои собственные недоработки. К примеру, ты должен заранее знать, что одна команда играет по схеме 4-4-2, используя тактику искусственного офсайда, а другая – с тремя защитниками. Это полезно, потому что позволяет представить себе, как именно будут двигаться футболисты, и занять в том или ином эпизоде оптимальную позицию. Более того, в идеале я должен знать, как действует каждый отдельный игрок.
Допустим, я работаю на матче с участием Дель Пьеро. Он правша, который часто играет слева. Значит, при атаке он не идет в штрафную слева, а смещается, чтобы мяч оказался под правой ногой. Понимая это, я выбираю позицию, с которой легче наблюдать за его ударом. Знание таких нюансов во время матча очень помогает.
ВЫРУЧАЕТ ВИДЕОАРХИВ
– Нет сомнений, что вы досконально изучили всех игроков, выступающих в серии А. Но вам нередко приходится судить и международные матчи. Откуда вы черпаете информацию о футболистах, которых раньше никогда не видели?
– В последние годы все очень просто. В Италии показывают многие матчи еврокубков, все без исключения – в рамках Лиги чемпионов. Если заранее знать, какие клубы тебе предстоит судить, можно просмотреть встречи с их участием – скажем, в предыдущем туре. Для этого собираю видеоархив: записываю матчи, выбирая их с учетом того, что на второстепенные меня вряд ли назначат. И если выпадает соперник, с которым я плохо знаком, то всего лишь достаю нужную кассету и изучаю игру.
Приведу пример. О том, что придется судить воскресный финал чемпионата мира-2002 Германия – Бразилия, мне сообщили в четверг. За четверг и первую половину пятницы я просмотрел все матчи этих сборных на чемпионате мира до полуфинала включительно. При этом взял обычную черную доску и поделил ее мелом на две части. Смотрел матчи и заносил на доску то, что казалось мне важным. А после того, как изучил все, что написал, вызвал двух лайнсменов, резервного судью, и мы вместе проанализировали те моменты, которые я заранее отметил. Думаю, все это помогло мне во время финала.
– А можете вспомнить какие-то конкретные эпизоды из того матча?
– Да, при просмотре видеозаписи обратил внимание, что форвард немецкой сборной Мирослав Клозе, когда выпрыгивает за мячом, частенько норовит ударить своего опекуна локтем.
– Будь ваша воля, что бы вы изменили в футбольных правилах?
– Не хотел бы выглядеть всезнайкой, но об одном моменте, считаю, стоит упомянуть. Сейчас, как известно, за фол “последней надежды” в пределах штрафной полагается красная карточка и пенальти. То есть двойное наказание. На мой взгляд, это перебор. При условии, разумеется, что была не откровенная грубость, а, допустим, игра рукой. В свое время итальянская федерация футбола предложила ограничиваться за подобное нарушение лишь назначением 11-метрового, никого не удаляя. Однако в ФИФА этот вариант не прошел.
УГРОЗЫ СУДЬЯМ – АБСУРД!
– Как относитесь к разгулу хулиганства в Италии со стороны фанатов по отношению к судьям? Не считаете, что в этом отчасти повинны игроки, которые хамским поведением провоцируют трибуны?
– Эта проблема действительно существует, причем не только в Италии. Например, я думал, что раз Голландия северная страна, то и люди там должны быть спокойнее. Не тут-то было! Мои коллеги рассказывали, что и там это обычное явление, и во Франции тоже. Все дело, уверен, в безнаказанности. Поэтому люди на стадионе вытворяют порой все, что хотят. К сожалению, глядя на взрослых, с них и дети берут пример. Более того, даже 12 – 13-летние мальчишки, видя, как относятся на поле к арбитрам известные игроки, тоже начинают копировать их манеру поведения. Но лично я уверен: те, кто так себя ведет, никогда не вырастут в классного футболиста. Потому что, оскорбляя других, они прежде всего проявляют неуважение к себе и своей семье. А еще родители, бывает, приходят на матчи своих детей и начинают орать на судей, думая, что таким образом помогают отпрыскам. Или кричат им: “Сбей его!”, “Врежь ему!” и так далее. Ну и кто потом вырастет из ребенка, когда от собственного же отца он такое слышит?! Впрочем, это уже вопрос общей культуры и воспитания.
– Вам когда-нибудь угрожали?
– Напрямую? К счастью, нет.
– А вот Валентин Иванов на финише прошлого сезона перед матчем “Локомотив” – “Спартак” столкнулся с телефонными угрозами…
– О таких вещах даже не хочется говорить. Прекрасно понимаю, что в футболе нынче крутятся огромные деньги, идет ожесточенная борьба за очки, но люди не должны переходить определенную грань. Угрозы судьям или игрокам – это абсурд! А ведь следующий шаг, не дай бог, – то, что произошло в 94-м в Колумбии с Эскобаром или недавно в Сальвадоре, где семерых футболистов расстреляли прямо на футбольном поле.
– Швед Андерс Фриск после угроз в свой адрес предпочел закончить судейскую карьеру. А как бы вы повели себя в такой ситуации?
– Все зависит от внутреннего состояния человека в тот момент. Помнится, два года назад я судил финал Кубка УЕФА “Марсель” – “Валенсия”. За фол “последней надежды” удалил Бартеза плюс еще в ворота французов назначил пенальти. Нарушение было очевидным, что впоследствии подтвердил и видеоповтор. Но иной раз болельщик, когда его команда проиграла (“Валенсия в финале победила “Марсель” со счетом 2:0. – Прим. “СЭ”.), ведет себя неадекватно. И затем в течение месяца я получал из Марселя послания по электронной почте. Как вы понимаете, отнюдь не с поздравлениями. К слову, в моей семье есть железное правило: всю почту – хоть в конвертах, хоть на компьютере – не открывает никто, кроме меня. Не хочу подвергать родных даже минимальному риску
– Адрес электронной почты менять не стали?
– Нет. Слава богу, такие вещи постепенно сходят на нет. Но если тот же Фриск после подобного случая закончил с судейством, то я, наоборот, решил продолжить карьеру.
ЖАЛЕЮ, ЧТО НЕ СУДИЛ МАТЧИ С МАРАДОНОЙ
– В вашей карьере никогда не случалось инцидентов, подобных тому, что произошел с вашим коллегой Урсом Майером после четвертьфинала Euro-2004 Португалия – Англия? Таблоид Sun тогда опубликовал его адрес, и фанаты не только забросали его электронную почту посланиями с угрозами, но и растянули вблизи дома британский флаг.
– (Коллина понял вопрос без перевода.) Так нельзя! Это бред какой-то, когда люди приходят на лужайку перед домом и демонстративно растягивают флаг размером 40 на 40 метров. Здесь ответственность лежит на журналистах, как ни жаль мне такое заявлять в этой аудитории. Иногда пресса провоцирует, заводит толпу.
– Угрозы, приватно раздающиеся в адрес судей, получают огласку в их среде?
– По-разному. Какого-то правила в таких случаях не бывает. Но лучше всего, на мой взгляд, подобную информацию не разглашать. Это моя личная точка зрения, и я никому ее не навязываю. Надо понимать, что болельщики есть болельщики, и если кому-то расскажешь об их угрозах, тебе не станут присылать меньше всякой чепухи. Что ж, если не понятно, кто пишет нам разные гадости, надо об этом кричать на каждом углу? Если раздувать каждую такую историю до вселенских масштабов, все перепугаются и судить станет некому.
– К кому из футболистов вы испытываете наиболее теплые чувства?
– Очень жалею, что никогда не судил Марадону. Это один из лучших игроков в истории футбола. Тем более его ценю, что он уже играл в те времена, когда стали бегать, как любят выражаться, на скорости 90 километров в час. Аргентинец – представитель того футбола, который мы видим сегодня. Одно дело – звезды 60 – 70-х годов, у которых была возможность играть свободно, без прессинга со стороны соперников, имея время на работу с мячом. Марадона же играл против тех, кто в момент приема мяча находился не в 15 метрах от него, а в метре.
Я судил матчи с участием других великолепных футболистов, и с некоторыми из них у меня сложились прекрасные отношения. Например, с Руем Коштой и Дэвидом Бекхэмом. Но особо выделил бы Роналдинью. В моем понимании его игра – лучшая реклама футбола, которую только можно придумать. Человек умудряется улыбаться, когда играет в большой футбол, причем речь не о каких-то третьесортных матчах, а о самых важных! Это очень важно, поскольку показывает остальным, что футбол – не только взаимное убийство, но и развлечение. Футбол должен быть зрелищем! Понимаю, что это не всегда возможно, но хотя бы частично! Ну а когда видишь, что Роналдинью делает с мячом…
– А что скажете об отрицательных персонажах?
– Ничего. И не из дипломатических соображений. Просто на поле каждый делает свое дело. И в каждый момент могут произойти любые трения, потому что у футболиста своя работа, а у судьи – своя. После матча все эмоции, связанные с этим, как правило, перемалываются и забываются.
– Вы упомянули о своей любви к Марадоне. Она не станет меньше, если вы поставите себя на место арбитра, облапошенного аргентинцем во время знаменитого матча ЧМ-86 Аргентина – Англия?
– Не люблю рассуждать в сослагательном наклонении. Но судья должен быть внимателен вдвойне, зная, что на поле – игроки такого уровня, как Марадона. Они могут мастерски исполнить все, что угодно.
– Вы бы хотели судить тот матч?
– Хотел бы! Может, и заметил бы, как Марадона подыграл себе рукой… Но надо понимать меру ответственности. Если ты был назначен на такой матч – значит, заслужил его всей карьерой. Но при сегодняшнем развитии телевидения ты можешь пропустить эпизод, а телекамера – нет. Если ошибешься в таком матче – значит, твое имя станет нарицательным на всю жизнь. Никто не будет вспоминать, что ты сделал до этого. Зато все включат тебя в список судей, которые допустили серьезнейшие ошибки. Если же вернуться к той ситуации во время чемпионата мира в Мексике, то судью обвинять нельзя. Эпизод произошел за секунду, кто-то из игроков мог закрыть обзор…
– Вы не считаете, что в тот момент великий игрок превратился в великого жулика?
– Не могу себе позволить выносить какие-то оценки. С точки зрения мастерства, таланта, дара от Бога – Марадона для меня номер один. Ничего другого говорить не буду. Только одно: для меня реклама футбола – это Роналдинью. А Марадона – тот, кого я не судил, хотя хотел бы. И все.
– Недавно Жозе Моуринью заявил: умение заработать пенальти с помощью симуляции, которое считается заслугой в южной Европе, в Англии является позором. Вы можете это подтвердить?
– Такая проблема есть. Касается она, правда, не только Италии, но и других стран. Детские тренеры, к сожалению, порой приучают ребят к вещам, которые потом “вылезают” во взрослом футболе. В Англии, видимо, такого нет. Это идет от общей культуры, от воспитания. Но с этого года на Апеннинах решили с подобным явлением жестко бороться. Если футболист за счет симуляции заработал пенальти, его могут дисквалифицировать на основании видеозаписи – даже если во время матча арбитр раскусить хитрость не смог. Недавно был случай, когда Илиев из “Мессины” заработал таким образом двухматчевое наказание.
ВАЛОКОРДИН ПОСЛЕ ИГРЫ ПРИНЯТЬ МОГУ. СПИРТНОЕ – НЕТ
– Ночью после матчей крепко засыпаете?
– Нет, заснуть невозможно! Такое напряжение, такой выброс адреналина, что чем больше ты устал, тем меньше спишь. В крайних случаях приходится накапать себе валокординчику или другого лекарства.
– “Русские народные” расслабляющие средства не используете?
– С этим шутить не надо. Твоя форма на весь год закладывается в период предсезонной подготовки – так же, как у игроков. Арбитр – тот же атлет, что и футболист. Когда у тебя организм после матча ослаблен, нельзя принимать ни сильные успокоительные, ни алкоголь, ни тяжелую пищу. Все это идет во вред, тебе станет не легче, а наоборот – тяжелее.
– Но футболисты зачастую признаются, что после матча им становится легче, если выпьют кружку-другую пива…
– Это уж кто к чему привык. Я к категории таких людей не отношусь.
– Что за история с неприятностями, которые вам якобы пришлось перенести из-за футбола во время службы в армии?
– Было такое. В свое время я служил пожарным. Мне было чуть больше 20 лет, и у меня имелась справка от врача после операции на мениске. Но в конце реабилитационного периода душа уже рвалась в бой. Судить хотелось невероятно. Набрал форму и вообще чувствовал себя прекрасно. Потому и принял приглашение судить матч, никого не предупредив. Одного только не учел: в Италии в газеты попадают даже туры любительской лиги. Мое начальство утром открыло свежую газету, прочитало составы команд и фамилию чуть ниже – Коллина. Начальству это не понравилось. “Как же так? – сказали мои пожарные боссы. – У тебя медицинская справка, а ты судишь!” На этом моя “дольче вита” – сладкая жизнь – закончилась. Я учился в университете, занимал должность какого-то клерка в пожарном секретариате, но после “залета” был передвинут на камбуз – чистить картошку и мыть посуду. К счастью, не навсегда.
– Кто вы по образованию?
– Закончил факультет экономики и торговли.
– Когда вы осознали, что популярны не только в Италии, но и во всем мире?
– Пожалуй, после чемпионата мира-98. Двумя годами раньше был финал Олимпиады, годом позже – финал Лиги чемпионов. Наверное, известность нашла меня где-то на этом отрезке.
НЕДВЕД НА МЕНЯ НЕ В ОБИДЕ
– Вы говорили о рассерженных болельщиках. А с обиженным Бартезом после того, как его удалили, доводилось встречаться?
– Нет. И про Недведа, раз вы спрашиваете, скажу. Вся эта история закончилась тем, что чех признался в прессе – Коллина был прав.
– В Чехии доводилось судить после той памятной игры сборной этой страны с голландцами на ЧЕ-2000?
– Нет. Но если бы понадобилось, не думаю, что возникли бы какие-то проблемы. Разумеется, я много раз смотрел повтор того эпизода, когда Немец в штрафной потянул за футболку голландского нападающего. Что тут скажешь? Телевидение показало этот момент именно так, как я его видел и истолковал. Иными словами, по-прежнему считаю, что вынес правильное решение. Проигрывать на 90-й минуте в матче, где твоя команда имеет преимущество, никто не любит. Так что вопрос лежит скорее в эмоциональной плоскости. И я рад, что тот же Недвед, остыв, это признал.
– Позже чехи говорили, что таких пенальти надо назначать по два десятка за матч, если быть последовательным…
– Что ж, если бы я увидел двадцать таких же нарушений в той же игре, то назначил бы двадцать пенальти, не сомневайтесь!
– Какие выкрики с трибун или слова игроков задевали вас больше всего?
– Никогда не обращал внимания на подобную чепуху. Куда хуже, когда в тебя летят монеты или зажигалки. Особенно, если их швыряют со второго яруса “Сан-Сиро”. Тут ведь речь уже не о моральном ущербе, а о физической боли. Впрочем, меня чаша сия миновала, к счастью. Ну а футболисты… Надо понимать, что в азарте они способны сказать то, чего никогда не скажет нормальный человек в спокойной обстановке. Это рефлекс. “Пошел ты…” – бросает иной раз футболист в сердцах и уходит. Все мы искрим иной раз. Но когда человек сближается с тобой и сыплет оскорблениями глаза в глаза, когда брань персонифицирована, следует тут же карать за это.
– А что делать с Руни, у которого что ни фраза – то нецензурщина?
– Надо попытаться понять его, найти точку, через которую можно воздействовать на игрока. Хотя на ЧЕ-2004 я судил сборную Англии и не припомню, чтобы Руни сыпал ругательствами или куда-то меня посылал.
ВЗЯТОК НИКОГДА НЕ ПРЕДЛАГАЛИ
– Вы часто улыбаетесь на поле. Юмор помогает судить?
– Любой матч разбит на эпизоды. И всякий раз в голове созревает решение, как себя вести в той или иной ситуации. Иногда бывает действительно смешно. А в другой раз лучше нагнать на всех страху, используя для этого выражение лица. Многое здесь зависит еще и от трактовки. Кому-то кажется, что я улыбаюсь, а кому-то – что корчу жуткие гримасы.
– Что есть в вашей жизни помимо футбола?
– Разумеется, семья, которая всегда была на первом месте. Жена и две дочки – 10 и 14 лет. Пока был действующим судьей, они прилично настрадались. Сейчас стараюсь возвращать им долги.
– Семья разбирается в футболе?
– Все трое – зеро (показывает пальцами). Полные нули! Дочкам нравятся какие-то вещи, связанные с футболом. Я привозил как-то младшей футболку с автографом Бекхэма – она была очень довольна. А в прошлом году брал ее на благотворительный матч в Мадриде. Дочка сфотографировалась с Бекхэмом и тоже была на седьмом небе.
– Прощальный матч значится в ваших планах?
– Специально-торжественный? Нет. “Вильярреал” – “Эвертон” в Лиге чемпионов и товарищеский матч “Друзья Роналдо” против “Друзей Зидана” в Дюссельдорфе – вот игры, которыми я завершил карьеру судьи.
– Сами-то в глубине души за кого болеете? Или по крайней мере болели – до того, как пришли в судейство?
– Я совсем недавно ответил на этот вопрос в Италии – и получился колоссальный скандал. Но судья такой же человек, как все остальные, и было бы странно, если б он с детства за кого-то не болел! Или надо приглашать судей с Марса, которые никого не знают и не видели… (Смех в зале.) А что, разве ни за кого не болеют футболисты? Или в президентах клубов ничего нет от болельщиков? Или все игроки родились болельщиками тех команд, за которые сегодня выступают? Поэтому никаких проблем в этом я не вижу. Когда арбитр выходит на поле, он болеет только за себя самого. Это бред – предполагать, что арбитр выйдет на поле и будет помогать какой-то команде только потому, что в детстве за нее переживал. У вас, журналистов, тоже в детстве была команда, за которую болели. Даже, наверное, и сейчас есть. Но вы должны писать в своих заметках правду, потому что вы – профессионалы. Судьи – такие же профессионалы. Или мы будем в неравных условиях. А это неправильно.
– Так за кого болели?
– За “Лацио”. И вот почему: мне было 14 лет, “Лацио” тогда был очень сильной командой. За нее выступал Пини Уилсон, и как раз на позиции либеро. Той самой, на которой играл и я в своей детской команде. Обычная симпатия, вполне естественная. Но при этом хочу вам напомнить – из первых десяти матчей “Лацио”, которые я судил, эта команда не смогла выиграть ни одного. Это сухая статистика.
– Взятку вам когда-нибудь предлагали?
– Никогда. Ни разу.
ПРИГЛАШАЮ ВСЕХ НА КАРНАВАЛ В ВИАРЕДЖО
– Как собираетесь жить дальше, завершив судейскую карьеру?
– Полной определенности нет, но это и хорошо. В жизни нельзя быть уверенным в чем-то до конца. Гарантированного будущего нет ни у кого. Я мог десять лет назад судить матч и сломать ногу – тогда бы мы сейчас с вами не разговаривали. Не надо загадывать. Всего пять месяцев не работаю судьей и надеюсь, что это время пошло мне на пользу. Немножко пришел в себя, чаще видел семью. Что будет дальше – посмотрим.
– Вас, человека с такой харизмой, в кино сниматься не приглашали?
– У меня в последнее время было столько разных предложений, что лучше их и не вспоминать…
– В Виареджо проходит традиционный карнавал. Принимаете участие?
– Активное участие – нет. Но, разумеется, все это происходит на моих глазах, люди ходят туда-сюда по моей улице. Удивительно красивое зрелище, дочерям моим очень нравится. Заслуживает того, чтобы смотреть во все глаза.
– В итальянской комедии масок есть любимый персонаж?
– Я родился в Болонье – у нас был такой персонаж, как Гуаранцоне. Из местного фольклора. Толстый доктор в одежде XVII века. А в Виареджо мне нравится другой герой – Бурламакко. Прыгающий шут в клетчатом костюме.
– После одного из матчей вы лично пришли на пресс-конференцию и объяснили какое-то свое решение. Тоже нестандартный поступок.
– Не знаю, должны ли судьи говорить – этот вопрос решает верховная судейская власть. Могу только объяснить, почему я в тот раз пришел на пресс-конференцию. Считаю, если во время матча происходит что-то из ряда вон выходящее, важно объяснить людям, что произошло и почему было принято какое-то решение. Нельзя оставлять кому-то другому возможность интерпретировать твои действия по собственному усмотрению. Только поэтому я пришел и объяснил все сам. Кто-то может быть согласен, кто-то – нет.
– “Золотую мантию” присудили Валентину Иванову. Одобряете выбор?
– Я вместе с Валентином Ивановым судил чемпионат Европы 2004 года. Почти месяц находились в Португалии рядом. Как топ-арбитры пересекались и раньше, на тех же стажировках. Видел, как он отсудил полуфинальный матч Лиги чемпионов “Интер” – “Милан” весной 2003 года – это была изумительная работа. Если выбрали лучшим арбитром Иванова – значит, он этого заслуживает.
– Три лучших действующих арбитра мира – по вашей версии?
– Все арбитры хорошие!
Юрий ГОЛЫШАК, Евгений ДЗИЧКОВСКИЙ, Владимир КОНСТАНТИНОВ,
Глеб КОСАКОВСКИЙ, Александр КРУЖКОВ, Игорь РАБИНЕР
Источник: “Спорт-Экспресс”