Анатолий БЫШОВЕЦ: “Всегда хотел работать в России”

НЕ ВОЗГЛАВИВ “ДИНАМО”, УЕХАЛ К РОМАНОВУ

    – “Хартс” – уже перевернутая страница вашей биографии?

    – Да. Срок моей договоренности о сотрудничестве с президентом этого клуба Владимиром Романовым истекает в мае – и, несмотря на добрые воспоминания, я решил ее не продлевать. В апреле перенес операцию, но сейчас полностью восстановился и набрался сил, чтобы работать в России. Разговор, естественно, может идти только о клубе с серьезными целями. То, что мне пока предлагали, не могло заинтересовать ни по уровню задач, ни по возможностям.

    – Чем же вас в таком случае заинтересовал Романов?

    – Прошлой осенью сложилась иная ситуация. В третий раз за последние годы мне не позволили возглавить московское “Динамо” – несмотря на пожелания председателя попечительского совета Сергея Степашина, и не только его. В очередной раз возникло ощущение невидимой стены, которую невозможно пробить. Потому и принял предложение Романова стать генеральным директором его футбольного фонда. Идея построить вертикаль из трех клубов (“Хартс”, литовский “Каунас” и белорусский “МТЗ-РИПО”. – Прим. И.Р.) на первых порах показалась заманчивой и новаторской.

    Сегодня же перспективы для себя я там не вижу. Когда заканчивал работать с Романовым, получил предложение возглавить одну из команд его “империи”. Но, учитывая теплые отношения со всеми тремя главными тренерами, посчитал такой шаг некорректным. А быть “министром без портфеля” больше не считал возможным. Назрела необходимость вернуться к самостоятельной практической деятельности. Она и предопределила решение уйти. Тем не менее это был очень полезный опыт.

    – В чем же?

    – Удалось понять, что представляет собой изнутри футбол и в Шотландии, и в соседней Англии. Я получил четкие ответы на целый ряд вопросов, которые были до работы в “Хартс”. Теперь могу сказать, что наряду с португальским (“Маритиму”) и азиатским (сборная Кореи) футболом знаком и с тем, как построен футбол британский. А такие знания никогда не бывают лишними.

    Кроме того, довелось поработать с интересными людьми, у которых я тоже многое почерпнул. Взять того же Романова, который оказался неординарной, целеустремленной личностью. Мне многое стало понятно в бизнесе, в умении маневрировать, находить у оппонентов слабые места. Ведь для того, чтобы стать крупнейшим акционером “Хартс”, ему пришлось преодолеть серьезное сопротивление. Обогатила и работа с тремя представителями молодого поколения тренеров – Вальдасом Иванаускасом в Каунасе, Юрием Пунтусом в Минске и Джоном Робертсоном в Эдинбурге.

НЕ ВСЕ ДЕЛАЕТСЯ СРАЗУ

    – Чему они могли вас научить?

    – Тренеру ни в коем случае нельзя думать, что он знает о футболе все. Скажем, Иванаускас много лет отыграл в Германии и впитал множество нюансов тамошнего футбольного менталитета, которые мне было интересно узнать. Пунтус – лучший тренер Белоруссии. Робертсон обладает колоссальным авторитетом в Шотландии, пусть и как игрок, забивший в 600 матчах за “Хартс” 300 мячей. У него на стадионе в Эдинбурге своя пожизненная ложа. Общение с такими людьми – необходимая информация для размышлений, способная творчески обогатить. Были в Шотландии люди, которые хотели столкнуть нас с Робертсоном, но с первого же дня у нас сложились отличные отношения. Он не скрывал, что ему еще не хватает тренерского опыта, который, в свою очередь, есть у Бышовца. А потому я регулярно бывал на тренировках, при необходимости участвовал в принятии решений.

    И в “Хартс”, и в “Каунасе” также сложились добрые отношения с игроками. Шотландские футболисты прониклись ко мне особенным уважением, когда с некоторыми из них я ехал в такси – и вдруг водитель, обернувшись, сказал: “Я тебя знаю! Ты Бышовец, в 67-м году моему любимому “Селтику” два гола забил”.

    Что создавало трудности? Мне приходилось совмещать несовместимые вещи. Три клуба из разных стран, как мне теперь кажется, – это размывание и целей, и ресурсов. Чтобы добиться успеха, наверное, стоило сконцентрироваться на одном направлении.

    – В “Хартс” этого сделано не было – и клуб на следующий сезон даже не попал в еврокубки. Зачем в таком случае Романову спутники из Восточной Европы?

    – Я бы не хотел представлять Романова альтруистом. При безусловном желании достичь чего-то в футболе за всем этим стоит бизнес. Но надо учитывать, что “Хартс” в момент прихода Романова – это далеко не “Челси”. Сделать предстоит очень многое. Однако фундамент на будущее, мне кажется, заложен.

    – Был ли какой-то момент, после которого проект потерял для вас привлекательность?

    – Я был своего рода буфером между президентом и тремя главными тренерами. Зачастую их идеи не соответствовали тому, что предлагал президент. Рычагов же, чтобы оказывать практическое влияние на решение вопросов, в моих руках не было.

    Тренерам были необходимы конкретные игроки, приобретение которых вписывалось в наши возможности. Я в какие-то моменты понимал правоту коллег – но президентом ставились противоположные задачи. В итоге тренерам приходилось довольствоваться внутренними резервами. При этом в целом у меня остались благоприятные впечатления от работы с Романовым.

    – Объявленная Романовым цель – вклиниться в борьбу за шотландский титул между “Селтиком” и “Рейнджерс” – осуществима?

    – Только при условии серьезных вложений и качественной селекции. Но в любом случае потребуется на это года два, а для того, чтобы добиться успехов в Европе, еще больше. В частности, нужна группа сильных игроков с континента, которые могли бы тактически разнообразить исторически скудный с этой точки зрения шотландский футбол.

    Есть еще одно обязательное условие роста клуба – наличие профессионалов на всех позициях. В чем в первую очередь преуспел в “Челси” Роман Абрамович? Он ведь не просто вложил в клуб деньги – он расставил на все места правильных людей, и работают они в обстановке доверия. Иными словами, отдал жизнь клуба на откуп профессионалам.

    Романов, также максималист по натуре, идет своим путем. Не то чтобы он кому-то не доверял – просто хочет во всем разобраться сам, вникнуть в суть каждой проблемы. Он имеет на это право, и я желаю ему удачи. Но не все делается сразу.

МУТКО СКАЗАЛ, ЧТО Я ДОЛЖЕН РАБОТАТЬ В РОССИИ

    – Перейдем к российской тематике. Известно, что у вас были, мягко говоря, сложные отношения с Вячеславом Колосковым, с чем многие и связывают ваше семилетнее отсутствие в российском футболе. Но теперь Колоскова сменил Виталий Мутко…

    – Мое решение не продолжать работу в “Хартс” отчасти было связано и с тем, что в создавшихся условиях я рассчитывал найти работу в России. Особенно после личного разговора с Мутко. Он твердо сказал, что Бышовец должен быть востребован в России, работать дома.

    – Вы поддержали его кандидатуру на выборах президента РФС?

    – Да. Залогом нашей успешной работы в “Зените” было единство президента и главного тренера. Деятельность в “Зените” и РФПЛ стала, безусловно, отправной точкой для нынешнего поста Виталия Мутко.

    – Но уж больно предсказуемой выглядела процедура избрания Мутко – с самоотводом Тукманова, например.

    – При всем уважении к Туманову и к Кавазашвили, необходимая совокупность качеств и возможностей из всех кандидатов была только у Мутко.

    – Пока, однако, работу в России вы так и не нашли.

    – Не все же сразу! У команд есть тренеры, чемпионат начался не так давно. Действует, наверное, и сила инерции, некий образ, созданный прежним руководителем РФС в процессе борьбы с Бышовцем – одним из немногих, кто открыто его критиковал. Кроме того, у меня и среди коллег достаточно завистников – как к независимому человеку, который уверенно чувствует себя в жизни и может позволить себе говорить вслух все, что посчитает нужным. Я никогда не играл по тем правилам, которые были негласно приняты в нашем футболе.

    Для того чтобы преодолеть эту инерцию, требуется время. С другой стороны, немного смущает безальтернативность выбора главного тренера сборной. Предложения зарубежным тренерам в столь критической ситуации были похожи на игру. Реальный кандидат был один. Подчеркну, что ничуть не ставлю под сомнение квалификацию Семина, а говорю лишь о лейтмотиве: “Ну кто еще? Ах да, Семина еще не было!” Такой критерий довольно удивителен. Да, я уже был, но на моем счету в первой и олимпийской сборных СССР, СНГ и России 72 игры, в которых были одержаны 48 побед при всего семи поражениях.

    Что же касается претензий ко мне за пресловутые шесть поражений в 1998 году, то они смехотворны. Я получил сборную в ситуации, когда ей была необходима смена поколений, и сразу честно заявил, что речь должна идти не о выходе в финал первенства Европы, а о создании серьезной сборной к ЧМ-2002. Но перспектива была принесена в жертву решению сиюминутных задач (кстати, напомню, что именно при мне в сборной появился ее нынешний капитан Смертин, еще будучи игроком “Уралана”). Мало того – война РФС с Бышовцем и привела к тому наплевательскому отношению к сборной, плоды которого мы пожинаем до сих пор.

    – Что вы имеете в виду?

    – Когда сборная систематически не получает игроков из ведущего клуба (Бышовец имеет в виду “Спартак” Олега Романцева. – Прим. И.Р.), который не получает справедливого отпора ни от чиновников, ни в прессе, – это убивает отношение к сборной. Сейчас многие сетуют: почему, мол, игроки не рвутся в национальную команду, где же наши патриоты? Отношение к сборной и чувство патриотизма были убиты тогда, в 98-м, когда игроков не отпускали в сборную, а руководство РФС, улыбаясь, смотрело на это безобразие и ничего не предпринимало. А до того – в 94-м, когда федерация искусственно раздробила команду на легионеров и игроков российского чемпионата. При том, что первые были всего лишь свободными людьми, которые требовали уважительного и профессионального отношения к себе.

ДОПИНГ УПОТРЕБЛЯЕТ ЦЕЛЫЙ РЯД КЛУБОВ

    – В какой момент вы стали для Колоскова едва ли не врагом?

    – Я бы не стал говорить так категорично. Никогда не считал его человеком, неспособным руководить. Но дело в том, что в определенный момент Колосков перестал работать на футбол. Абсолютная независимость общественной организации привела к всесилию и бесконтрольности ее президента, о чем я не раз и говорил. Надеюсь, что новое руководство РФС будет работать не на отдельные клубы и их президентов, а на футбол в целом.

    – А если детальнее?

    – Взять, например, проблему с допингом, которую недавно в публикации “Бромантановый “Спартак” поднял “СЭ”. В российской футбольной среде ни для кого не секрет, что целый ряд клубов, тренеров, президентов для достижения результатов ориентируются на преступное применение запрещенных препаратов. Но настоящей борьбы с этим злом нет: в премьер-лиге по сей день фактически отсутствует допинг-контроль. Ввести его, обезопасив тем самым и клубы, и сборную, – одна из первых задач Мутко. И в Португалии, и в Шотландии, где я работал, после каждого матча игроков приглашают для сдачи допинг-тестов. Нет ничего невозможного в том, чтобы сделать это и в России, – надо только захотеть. Желание достичь результата за счет здоровья спортсменов надо пресекать на корню.

ПОКА НЕ ЗНАЮ СЕМИНА КАК ТРЕНЕРА СБОРНОЙ

    – Каковы, по-вашему, плюсы назначения Юрия Семина в сборную?

    – Если “Локомотив” не будет базовой командой сборной, что на сегодняшний день кажется маловероятным, то о плюсах говорить рано. Потому что Семина как тренера сборной я не знаю. Эта работа и деятельность в клубе – профессия одна, но специализации совсем разные. Все равно что терапевт и хирург. В сборной ты являешься хирургом: нужно принимать верные решения в кратчайшие сроки, нет времени на подготовку и права на ошибку. Семин – стайер, но сможет ли он быть спринтером? При этом хочу еще раз подчеркнуть, что не сомневаюсь в квалификации Семина и желаю ему самых высоких достижений.

    Есть и другие сомнения. С большим уважением отношусь к Олегу Долматову, считаю его отличным клубным тренером, но он никогда не был вторым и никогда не работал с Семиным. Поэтому я пока не понимаю, как сложится их сотрудничество и какая роль в нем отведена Долматову. И как его появление в сборной скажется на “Шиннике”.

    – В общем, по сборной у вас на сегодня больше вопросов, чем ответов?

    – Иного и быть не может – настоящий эффект от работы тренера становится очевиден только со временем. Бывают всплески эмоций – мы видели это и при Газзаева, и при Ярцеве. А дальше? Если говорить о последнем, то эмоции в отборочных матчах против не самых сильных соперников – одно, а подготовка к чемпионату Европы – совсем другое. Тут требуется скрупулезная работа другого уровня, к которой Ярцев оказался не готов.

    – Как расцениваете его досрочный уход со скамейки в матче Португалия – Россия?

    – В человеческом отношении этот поступок понять можно. В профессиональном же он непростителен. У меня на Euro-92 был матч с Шотландией. По его ходу мне стала ясна вся подоплека: одна команда вышла играть и биться, а другая по каким-то причинам рассчитывала, что первая ни играть, ни биться не будет. И просчиталась. За моей спиной провернули интригу, из-за которой, как позже выяснилось, я лишился и поста главного тренера сборной, и готового контракта с “Бенфикой”. К тому же шел проливной дождь. В общем, у меня ситуация была намного хуже, чем у Ярцева в матче с Португалией, но я никуда со скамейки не ушел. Может, потому, что я по своему складу характера не столь эмоционален.

    – Каков сегодня потолок сборной России? Способна ли она доходить, скажем, до четвертьфиналов первенств мира и Европы?

    – Для этого надо долго и целенаправленно работать, не шарахаться из стороны в сторону. Помню, осенью 90-го года мне предстоял отборочный матч против сборной Италии в Риме. Можно было пригласить ветеранов – Дасаева, Заварова, но я сказал себе: лучше проиграть с молодежью, чем выиграть со стариками. И выпустил Шалимова, Колыванова, Канчельскиса… Мы сыграли вничью – 0:0. Тогда и была создана сборная, которая просуществовала более десятка лет. И то, что она ничего не выиграла, – результат лишь того хаоса, который царил все это время в руководстве нашего футбола. Сейчас же в выходе на чемпионат мира, несмотря ни на что, я ничего невозможного не вижу. А вот что будет там, в Германии, – совсем другой разговор.

ПОПУЛИСТСКИЕ СЛОВА ПЕТРЖЕЛЫ

    – Иностранный тренер, по-вашему, может принести пользу сборной России?

    – Мне кажется, этот путь России не подходит. Менталитет, атмосфера нашего футбола оказываются неподвластны специалистам из-за рубежа. Исхожу из того опыта, который был у иностранцев, работавших в клубах.

    – А как же Петржела?

    – Он не закономерность, а исключение, причем сомнительное. Команда вышла на определенный уровень и застыла на нем. Питер мне очень близок, у нас взаимная любовь, и мне больно и непонятно, когда тренер спекулирует какими-то несуществующими интригами и противостояниями.

    – Имеете в виду фразу: “Зениту никогда не стать чемпионом”?

    – Да. Считаю эту фразу популистской, тем самым тренер снимает с себя всякую ответственность за результат. О каком результате можно говорить, если человек не может справиться с Владиком Радимовым, который из года в год нарушает игровую дисциплину? При этом у меня нет и тени сомнений в оценке потенциала игроков “Зенита”, в том числе и Радимова.

    – Вы бы его “приручили”?

    – Об этом даже не надо говорить. Стоит спросить любого игрока, с которым я когда-либо работал. Я пришел в “Зенит”, обладавший далеко не сегодняшним подбором футболистов, и на следующий год он боролся за первое место. Но потом я принял сборную. Поначалу мне разрешили совмещать посты до конца сезона, но потом вдруг решение было изменено прямо по ходу первенства – впервые в истории. В результате чемпионом стал “Спартак”, а “Зенит”, который шел на первом месте, без меня опустился на четвертое. Вот это была интрига – в отличие от того, о чем говорит Петржела.

    – Чем объясните выход ЦСКА в финал Кубка УЕФА?

    – Во-первых, мы видим абсолютное единство президента и главного тренера. Во-вторых, Газзаев предстал в новом качестве. Человеку пришлось пересмотреть многое из своей прежней практики. Газзаев сегодня современно смотрит на проблемы, связанные с формированием состава в условиях жесткого режима, – ротацию состава, собственно подготовку к матчам. В-третьих, не прошел бесследно и опыт, пусть даже неудачный, приглашения Жорже. В-четвертых, в Кубке УЕФА отсутствовали соперники, которые не были бы ЦСКА по зубам. И, в-пятых, в чемпионате армейцам созданы условия наибольшего благоприятствования, связанные с переносами игр. Это мне не по душе. И при встрече с Газзаевым я позволил себе сказать, что на исходе первой игры с “Пармой” сказался 11-дневный перерыв в соревновательной практике. Впрочем, в финал армейцы вышли, подарок стране к 60-летию Победы сделали – и я от души желаю Гинеру и Газзаеву успеха в Лиссабоне. Опыт игр против “Порту” и “Бенфики” должен им помочь. А мы все – поддержать ЦСКА, потому что речь идет не об отдельном клубе, а о престиже страны. Я был на ответном полуфинале с “Пармой”, и в конце матча стадион скандировал не “ЦСКА”, а “Россия”!

В “МАРИТИМУ” РАБОТАЛ С ДАННИ

    – Какие клубы и тренеры обратили на себя ваше внимание на старте чемпионата-2005?

    – Радует Петренко – хороший, вдумчивый тренер. Его “Торпедо” идет нестандартным путем, не делая громких приобретений, но добивается стабильной игры и результата. Помимо него в нашем чемпионате трудятся еще несколько сильных тренеров-методистов – Стукалов, Долматов. Уверенную поступь “Москвы” тоже связываю прежде всего с работой Петракова. Его команда хорошо подготовлена физически, постоянно играет с высокой самоотдачей, что говорит о хорошей атмосфере. Думаю, у “Москвы” есть все возможности закрепиться в пятерке.

    – Что скажете о “Спартаке” и других командах с амбициями?

    – Победы “Спартака” пока несколько переоценивают, подходят к ним скорее эмоционально. Впереди у команды – испытания против сильных соперников, после которых можно будет дать реальную оценку его возможностей. Перспективы “Локомотива” после ухода в сборную Семина пока непонятны. “Зенит” остался на прошлогоднем уровне. Нестабильность “Сатурна” стала явлением привычным. “Крылья” тоже на “качелях”. Так что определенности нет.

    Особо скажу о “Динамо”. Казалось бы, с приходом нового владельца этот клуб должен бороться за самые высокие места. По бюджету “Динамо” сегодня стоит на равных с самыми состоятельными клубами – ЦСКА, “Локомотивом” и “Спартаком”. Но почему-то так получается, что при любых хозяевах величина проблем, связанных с условиями работы, с игроками и результатом, постоянна. Наверное, надо определиться, насколько амбиции руководителей “Динамо” соответствуют их возможностям.

    – Романцев и португальцы – сочетание жизнеспособное?

    – У меня в “Маритиму” был Данни. Уже тогда можно было предречь ему большое будущее, но ему какое-то время пришлось побыть во втором составе, пока он не понял, что для стабильной игры одного таланта мало. Потом я его вернул – и концовку чемпионата Данни сыграл великолепно. Рад, что он попал в Россию. На хорошем уровне могут играть Данни, Дерлей и еще игрока два-три. Что же касается Романцева, то он успешно работал только в “Спартаке”, причем совмещая должности главного тренера и президента. В “Динамо”, полагаю, времени у него было достаточно. Эпизоды обнадеживают, но, мне кажется, потенциал команды намного выше.