Несколько дней назад гостем “СЭ” был человек, с именем которого связан последний крупный успех отечественного футбола на уровне сборных: победа на Олимпиаде-88. Семь долгих лет Анатолий Бышовец не работал главным тренером в России, и уже нет смысла гадать, что было тому причиной. Факт, что его летнее появление в “Томи” стало сенсацией.
Сейчас тренер не устает повторять, что открыл для себя сибиряков. Те, в свою очередь, вряд ли разочаровались в Бышовце. Команда, ставившая задачу в год дебюта не распрощаться с премьер-лигой, вошла в десятку сильнейших. И тут тренер, чьи поступки невозможно предугадать, вдруг ушел. Добровольно. Это породило массу слухов. Ради чего Бышовец оставил Томск? Сборная? “Зенит”? В разговоре с журналистами отдела футбола “СЭ” гость нашей редакции ответил на этот и многие другие вопросы.
МОИ ИДЕИ В “ТОМИ” ПОСЧИТАЛИ СЛИШКОМ РЕВОЛЮЦИОННЫМИ
– Когда тренер по своей воле уходит из клуба, причин, как правило, может быть две. Либо его что-то не устраивает в организации работы, либо он рассчитывает на большее.
– Бывает и третье – тренера не удовлетворяет сумма личного контракта. Обычно именно этот фактор связывают с моим именем. Но в случае с “Томью” все не так: свой контракт я с руководителями клуба обсуждать отказался. Меня больше интересовали перспективы, задачи и средства их решения. Ответа не получил. А ведь идеи создания новой хорошей команды с высокими целями, которые я изложил президенту клуба, были вполне реальны. Тем более что и инфраструктура стала улучшаться. Очень благодарен руководителям Томской области Виктору Крессу и Борису Мальцеву, с помощью которых начали строить здание базы с восстановительным центром и поле, шла речь и о манеже. Но, видимо, в клубе посчитали мои идеи преобразования “Томи” слишком революционными. И остановились на приглашении уже работавшего там Валерия Петракова.
– Когда подписывали контракт, речь шла только о сезоне-2005?
– Нет. Тогда цель была одна – остаться в премьер-лиге. Все остальное предполагалось обсудить после окончания действия моего контракта. А обсуждать было что. На примере ЦСКА мы видим: организация дела – одна из главных составляющих побед. И материальная база, и подобранные по профессиональным принципам руководители отделов – все это создает фон, на котором можно выигрывать. В этом плане, полагаю, Валерию Газзаеву повезло.
– Чего же не хватает в Томске?
– Инфраструктура там будет, но пока ее нет. Есть проблемы в организации работы клуба. В остальном же Томск можно назвать футбольной меккой Сибири уже сегодня. Посещаемость, атмосфера вокруг футбола – феноменальные. Корни надо искать в том, что население города очень молодо. 120 тысяч студентов! Кроме того, на тренировки приходит очень много детей. Футбольный бум налицо. Известное выражение – “Россия будет прирастать Сибирью” – в случае с Томском и его футбольным потенциалом актуально.
ОДНА ИЗ ЛУЧШИХ ТОРСИД В КАРЬЕРЕ
– Вы не сошлись с руководством “Томи” во взглядах на темпы развития или на его вектор?
– На вектор и на задачи на следующий сезон. Я хотел создать команду с серьезными амбициями, и предпосылки были. Сегодня бюджет клуба позволяет думать об этом.
– Каким был бюджет “Томи” в минувшем сезоне?
– Следует разделить жизнь “Томи” на до прихода Бышовца и после. С появлением нового спонсора, “Томскнефти”, возможности стали больше. Вообще времена в российском футболе меняются. Когда я возглавлял “Зенит”, его бюджет составлял 3 – 4 миллиона долларов, сейчас – 35 миллионов. “Локомотив”, ЦСКА, “Спартак”, “Динамо”, “Зенит” – все эти клубы по возможностям вышли на европейский уровень. Если рационально использовать деньги, которые тратятся на наш футбол, он мог бы конкурировать с любым из европейских чемпионатов. Рационально – значит, инвестировать в сам футбол, а не в его закулисную сторону. Одна из проблем в том, что новые команды приходят из первого дивизиона, где обстановка неблагополучна. Качественной подпитки оттуда премьер-лиге дождаться трудно.
– Что вам в “Томи” удалось, а что – нет?
– Удалось, во-первых, решить поставленную задачу. И не мне, а нам. У меня были прекрасные помощники – Герасимец, Кульков, Клейменов, Евтушенко. Во-вторых, изменились к лучшему философия игроков, отношение к делу. Это же относится и ко всем службам вплоть до поваров, которых я с благодарностью вспоминаю. Они пытались приблизить сибирские пельмени к украинским вареникам, что создавало хороший компенсаторный фон. Рад, что игроки поверили нам, хотя поначалу было очень тяжело. В “Томь” влились новые футболисты, изменилась тактическая схема. Первый матч проводили с “Зенитом”, так соперника я знал лучше, чем свою команду.
И, наверное, мы были единственной командой, которая до конца использовала паузы в первенстве для проведения выездных сборов. Это очень непросто. Скажем, иностранцы совсем не приучены к такой подготовке, и требовалось много выдумки, чтобы сборы проходили на хорошем эмоциональном уровне.
– Что вы имеете в виду?
– “Томь” находилась в очень невыгодном положении – как правило, у нас не было условий для занятий дома. Приходилось выезжать в Сочи, в Краснодар, в Латвию. Отсутствие рядом близких людей неизбежно создавало футболистам проблемы. Мне вообще кажется, эмоциональная составляющая больше влияет на состояние игроков, чем физические нагрузки. Но иного выхода у нас не было. Чтобы добиваться серьезных целей, нужно в чем-то себя ограничивать. Но в такой ситуации особенно необходимо строить занятия интересно.
– Как удалось повернуть настроение игроков в нужное русло?
– К каждому необходимо подходить сугубо персонально. Речь не только о тренировочном процессе, но и о взаимоотношениях. Индивидуальный подход, как мне кажется, и стал первопричиной досрочного решения задачи на сезон.
– А что еще?
– Томские болельщики. Это одна из самых доброжелательных торсид на моей памяти – и как игрока, и как тренера. Атмосфера fair play – как раз про нее. С ней сравним разве что Санкт-Петербург. Из гостиницы на стадион мне приходилось идти пешком, и полчаса такой прогулки давали возможность общаться с людьми самых различных профессий и возрастов. Это было очень приятно.
– Специально шли пешком – чтобы команда была ближе к публике?
– С одной стороны, да – чтобы зарядиться их энергией. А с другой, после завтрака приятно и полезно прогуляться.
БЛЕДНЫЙ ФОГТС ГОВОРИЛ МНЕ: “СТАЛИНГРАД!”
– Раскройте секрет: как в двух матчах в Томске вы умудрились 0:2 превратить в 3:2?
– Истоки можно искать в командах, которыми я руководил прежде. На ЧМ-94 сборная Кореи проигрывала Германии – 0:3. В последние десять минут при счете уже 2:3 на лице Берти Фогтса, кроме бледности, не было ничего. Когда мы шли на пресс-конференцию, он говорил мне: “Сталинград!”
И потом у меня было немало схожих ситуаций. Надо поймать момент, когда команда, выигрывающая 2:0, теряет бдительность и считает, что дело сделано. Финал Лиги чемпионов “Милан” – “Ливерпуль” – лучшее тому доказательство. Очень многое тут зависит от того, как ведешь себя в перерыве. Это одно из мерил квалификации тренера.
– Смысл того, что вы в таких случаях говорите футболистам, всегда одинаков?
– Нет. Однажды я 15 минут просто молчал. Это было в Индии, на турнире Неру, когда в финале олимпийская сборная СССР играла с Чехословакией. Понимал: в перерыве нужно сделать что-то необыкновенное. И придумал. Прошла минута, другая, третья… Тишина, поначалу вызвавшая у игроков недоумение, с каждой минутой создавала эмоциональный фон непоколебимости перемен, которые должны произойти на поле. В итоге молча встали, пошли – и спокойно выиграли.
– Больше не играли в “молчанку” в перерывах?
– Все зависит от обстановки. Бывает, ведешь 2:0, и появляется самоуспокоенность. Тогда можно найти у какого-нибудь уважаемого игрока недостатки и жестко указать на них в присутствии всей команды.
ПОБЕЖДАЮТ НЕ ЛИЧНОСТИ, А КОМАНДА
– А это не может сказаться на отношениях с этим футболистом в дальнейшем?
– Окончательный счет сглаживает все шероховатости. К тому же у меня в команде все игроки равны. Было много ситуаций, когда отдавал предпочтение менее классным, по общему мнению, футболистам.
В 90-м году, когда я только принял сборную СССР, мы приехали в Рим на первый матч отборочного турнира ЧЕ-92. При большом выборе выдающихся мастеров – Дасаев, Заваров, Протасов, Литовченко – предпочтение отдал молодым: Канчельскису, Шалимову, Чернышову, Цвейбе, Кулькову, Гецко. Противостояла нам выдающаяся сборная Италии с Баджо, Мальдини, Лентини, но молодежь оправдала доверие. Матч закончился вничью, а по итогам цикла мы превзошли итальянцев. Знаю много наших корифеев, которые предпочитали терпеть поражения с известными игроками. Я же считаю, что следует побеждать с более подготовленными и мотивированными.
За свою тренерскую карьеру мне приходилось работать со многими талантливыми футболистами, имевшими весьма сложный характер, – Михайличенко, Добровольским, Кирьяковым, Бородюком… Главное, чего нельзя было позволить в работе с ними, – не иметь права требовать. Только высокий уровень знаний и безусловная требовательность к себе – гарантия, что ты сможешь разговаривать с игроками так, как только необходимо.
Вообще побеждают в футболе не личности, а команда. Характерный пример – недавняя неудача российской молодежки. Причин ее провала в Дании, думаю, несколько. Первая – приглашались игроки в роли спасителей, что сразу нарушило атмосферу в коллективе. Ребята, добывшие путевку в стыковые матчи, оказались отодвинуты на второй план. Вторая причина – отсутствие сыгранности. Третья – тренеру не удалось настроить футболистов на достижение цели. Иллюзия, что достаточно быть талантливым. Рациональность в игре датчан оказалась ценнее индивидуального мастерства.
– А почему стала возможной массовая истерика наших игроков в Копенгагене?
– Вопрос культуры. С трудом представляю, что так повели бы себя датчане. Мы много лет шли к этому позору, забыв, что болезни входят пудами, а выходят золотниками. Я вспоминаю нагнетание страстей вокруг легионеров в сборной, неприезды футболистов из привилегированных клубов. Именно тогда зарождались проблемы с патриотизмом. Ведь эти молодые, вышедшие из себя в Дании, вряд ли позволят что-то подобное в клубах. Часть вины должен взять на себя и Чернышов. С молодежью нужно работать, задавать ей уровень притязаний. Можно купить машину, дом, но не стать лучшим в Европе или мире, не получить “Золотой мяч”, как Роналдинью.
– Вы считаете подобное возможным для кого-то из нынешнего поколения россиян?
– При должной работе – да. Если задача – выиграть чемпионат России, можно и не тренироваться. Победить на способностях или каких-то организационных делах. А стремление стать чемпионами Европы подразумевает совершенно другую требовательность и тренеров, и самих игроков к себе. Ставя цель выиграть Олимпиаду-88, многие футболисты бросали курить и выпивать. Я и сам в течение года не употреблял алкоголь. Впрочем, и в остальное время не большой любитель.
В СИБИРИ МОЖНО СОЗДАТЬ СУПЕРКЛУБ
– Как вы формировали уровень притязаний в “Томи”? Чего вообще можно добиться в Сибири?
– Не исключаю, что в обозримом будущем команда из этого региона станет чемпионом России. Все зависит от людей, которые занимаются клубом. В прошедшем сезоне в “Томи” удалось создать здоровую конкуренцию. Некоторые тренеры говорят: “Нет футболистов! Надо срочно купить кого-нибудь! От плохой жизни ставлю игрока атаки в оборону!” Но ведь есть дубль. У нас матч с “Аланией” из-за перебора желтых карточек пропускал Вейич, но вышел резервист Ванев и сыграл прекрасно. Мы готовили человека для замены.
– То есть, останься вы в “Томи”, не покупали бы новых игроков?
– Для решения серьезных задач отдельные позиции требовали усиления. Все-таки следует учитывать возрастной фактор: у нас было 12 игроков, которым 30 лет и больше. Хотя я очень благодарен Климову, Киселеву, Шишкину, приехавшим Круничу и Вейичу, многим другим. Они восприняли предлагаемую программу, творчески ее выполняли.
– Что вы имели в виду, говоря об открытии для себя Сибири и сибиряков?
– Тамошние жители покорили меня своей открытостью, вниманием, доброжелательностью. Это замечаешь даже в мелочах. Например, в помощи пожилым людям на улицах. Такая атмосфера идет на пользу “Томи”.
– Руководство клуба очень быстро ударило по рукам с Петраковым. Не допускаете, что переговоры шли у вас за спиной?
– Мавр сделал свое дело, мавр должен уходить. Это нормально. Столкнулся с этим и в Португалии, работая с “Маритиму”. А Петракову и “Томи” от души желаю успехов. Я был приглашен в Томск на четыре месяца в качестве “доктора”. И “доктор” выполнил задачу – “больной” выздоровел.
– “Больному” действительно было так дурно?
– Ситуация была очень сложной. У меня нет никаких претензий к моему предшественнику Борису Стукалову. Но работа клуба остро нуждалась в совершенствовании. Назрела необходимость многое менять.
– Допускаете, что когда-нибудь вернетесь в “Томь”?
– Все будет зависеть от того, как быстро там появится инфраструктура, о которой мы говорили. Я не так молод и должен считаться со временем. Хотя чувствую себя прекрасно. Каждый день совершаю пробежки и, прежде чем прийти в редакцию СЭ”, тоже без нее не обошелся.
ТЬМА ВЛАСТИ И ВЛАСТЬ ТЬМЫ
– Вы вернулись к работе в России после семилетнего перерыва. Можно сказать, что в этой ситуации для вас многое было поставлено на карту?
– Разумеется. Учитывая достаточно специфическое отношение ко мне со стороны ряда футбольных людей, неудача могла перечеркнуть все перспективы дальнейшей работы. Сейчас вопрос зачастую стоит так: кто больше нужен – человек, знающий дело или удобный руководству? К сожалению, в последнее время у нас появилась новая категория тренеров, которых можно охарактеризовать фразой: “Чего угодно-с?”
– Можете сравнить сегодняшний российский футбол с тем, что был прежде?
– Сейчас у нас какие-то сомнительные ценности. Мы говорим о коррупции, но видим пороки лишь в тех, с кем можно бороться. Говорим о судьях, но “забываем”, что с ними работают руководители клубов. И уже давно пора всерьез говорить о том, что творится в первой лиге, и принимать революционные решения. Хотя бы те, что были приняты в Германии, где тоже недавно столкнулись с предвзятым судейством. Те же проблемы есть у нас, мы все о них знаем, но предпочитаем делать вид, что все хорошо. То, что когда-то считалось пороком, сейчас вполне соответствует общей морали.
– Вы сами во время работы в “Томи” сталкивались с предложениями продать игру?
– К счастью, отношусь к тем тренерам, к которым с такими предложениями не обращаются.
– А за вашей спиной могли вестись какие-то грязные игры?
– Не могу этого исключать.
– Что сделаете, если возникнут подозрения?
– Если хоть на мгновение засомневаюсь, при определении состава отдам предпочтение другому игроку Но надо помнить: граница между “не сумел” и “не захотел” очень тонкая.
– Насколько остра проблема закулисных игр в российском футболе?
– В премьер-лиге угрозы этого сведены к минимуму. Первый же дивизион можно условно разделить на несколько групп: верхушка – тьма власти, а низы – власть тьмы. Но пытаясь с этим бороться, мы зачем-то ищем компромиссы, которые нас самих и дискредитируют.
ПРЕДЛОЖАТ СБОРНУЮ – ПОДУМАЮ
– Сейчас вы снова свободны? Нет желания в третий раз возглавить сборную страны?
– Пока такого предложения мне сделано не было.
– А если будет?
– Обдумаю. Вовсе не отношусь к числу пессимистов. Даже за четыре месяца в “Томи” я доказал: игроки и команда в целом могут качественно измениться в кратчайший срок. Так же было и со сборной в 90-м. А когда на аргументы по поводу плюсов Бышовца – опыт, результаты, харизма, авторитет у игроков – мои оппоненты приводят контраргументы – сложный характер, отсутствие отношений с некоторыми тренерами и руководителями, я задаюсь вопросом: “Так кто же нужен?”
– А игроки для решения серьезных задач в России есть?
– Думаю, есть.
– И сборная могла решить задачу выхода на ЧМ-2006?
– Возможности были. Обыграй наша команда Латвию в Риге и немотивированную Португалию в Москве, задача была бы решена. Да и без этих побед конкретный матч со Словакией, от которого зависела судьба всего цикла, сборная могла провести лучше. Конечно, к нему требовалось серьезно подготовиться – изучить сильные и слабые стороны соперника, определить тактику. Но главное, сами футболисты были обязаны провести матч в Словакии на высочайшем уровне, с максимальной самоотдачей. Я этого не заметил.
– Что думаете о возможном приглашении в сборную России тренера-иностранца?
– Главная проблема в том, что тренер-иностранец может не найти с футболистами общего языка. Вспомните Свен-Ерана Эрикссона. Швед – квалифицированный тренер, доказавший свою состоятельность в лучших клубах Европы. Но и он в сборной Англии сталкивается с массой трудностей. Главным образом они связаны со стилем: британские болельщики, как и в случае с Берти Фогтсом в Шотландии, не воспринимают его футбол.
– Но может быть, есть смысл пригласить в сборную Россию зарубежного специалиста хотя бы на пробу? Отрицательный результат – тоже результат?
– Думаю, что последствия такого эксперимента могут быть очень плачевными. Во-первых, чем может руководствоваться иностранец, принимая такое предложение? Главным образом – материальными условиями. Во-вторых, какой именно тренер нам нужен? Человек, который сумеет выстроить всю вертикаль – от юношеских сборных до национальной. Авторитетный специалист, который мог бы подобрать и тренеров для юношеских и молодежных команд, предполагая преемственность. Между тем мы и так в цейтноте. Такая программа развития сборной должна существовать уже сейчас.
– Тем не менее в последние дни пошли разговоры о приглашении в сборную России голландца Дика Адвоката.
– Иногда мне кажется, что нашей сборной нужен не дикий адвокат, а дикий прокурор.
ПЕТРЖЕЛА – НЕ ТРЕНЕР В НАШЕМ ПОНИМАНИИ
– Что скажете о кандидатуре Александра Бородюка, о которой сейчас много говорят?
– Как и Андрей Чернышов, Бородюк не имеет опыта самостоятельной работы главным тренером на высоком уровне. Понимаю: им это, наверное, неприятно слышать, но, как говорится: “Платон мне друг, а истина дороже”. Если бы рядом с тем же Чернышовым был человек, который мог бы посоветовать, подсказать, шансы молодежной сборной были бы выше.
– Суммируя все вами сказанное, приходишь к выводу, что Россия в тупике. У зарубежного специалиста неизбежно возникнут проблемы. Все наши ведущие специалисты в сборной уже поработали.
– Поэтому-то и нужно как можно скорее создавать для сборной приоритетные условия и рабочую программу.
– А под кого?
– Трудный вопрос. Не исключаю, что сборную России все же возглавит иностранец. Но сильные тренеры заняты. А если кто-то не востребован на Западе, почему он должен наверняка проявить себя у нас? Во-вторых, надо уметь находить общий язык с людьми определенной культуры. По сути, никто из зарубежных тренеров, приехавших к нам, не сумел себя реализовать. А ведь это были не худшие специалисты!
Вы можете привести в пример Петржелу, но он стоит особняком. Чех не является главным тренером в нашем понимании. Петржела – менеджер. Разве можно назвать тренером человека, который, судя по интервью Быстрова и Аршавина, не присутствует на тренировках, а значит, не уделяет внимания педагогике, не подводит игроков к основному составу? Не случайно игра “Зенита”, клуба с исключительной инфраструктурой, держится лишь на трех футболистах. При наличии лучшей школы страны в “Зените” почти нет местных игроков, попавших в последние годы в основной состав. Согласитесь, трудно представить “Милан” без Мальдини, “Реал” без Рауля или “МЮ” без Скоулза. Молодежь – наше будущее, наше богатство. А она уходит. Между тем по возможностям “Зенит” не уступает ни ЦСКА, ни “Спартаку”. При мне клуб боролся за первое место, имея бюджет в десять раз меньше.
– Остальные клубы тогда тоже имели похожие бюджеты.
– Не скажите. У “Спартака” уже в то время возможности были намного больше.
– В интервью “СЭ в Украине” вы упомянули, что еще до варианта с “Томью” у вас было предложение возглавить департамент всех сборных России в РФС.
– Да, Мутко предложил мне эту должность, но в тот момент я не видел возможности взяться за это дело.
– А сейчас?
– Это тоже потребовало бы времени на размышление. Как и вопрос с назначением нового тренера. Понимаю Мутко: он ощущает меру ответственности и медлит, чтобы не ошибиться.
– Работа кого из тренеров, работающих в России, вам наиболее симпатична?
– Оцениваю их работу по результату. И когда меня спрашивают, кто на данный момент лучший, отвечаю: тренер ЦСКА Газзаев. Впрочем, у нас много тренеров, к которым я отношусь с уважением. При известных обстоятельствах они могли бы добиваться и более значительных результатов. Речь, в частности, о Петренко, Долматове, Гаджиеве, Оборине, Бердыеве.
МОУРИНЬЮ ВРЯД ЛИ ПОМОЖЕТ СБОРНОЙ РОССИИ
– Чья работа из иностранных специалистов импонирует вам больше других?
– То, что делает Жозе Моуринью, достойно уважения и соответствует духу времени. Можно говорить и о Франке Райкарде, у команды которого в гораздо большей степени присутствует дух творчества и импровизации. Сравнивать их – то же самое, что сравнивать Шевченко и Роналдинью.
– Моуринью смог бы помочь сборной России?
– Не уверен. Он не работал со сборными, а специфика здесь все же присутствует. Кроме того, вначале, как утверждает даже Библия, было слово. Работа с игроками идет именно через него. Обязателен диалог, который правильнее вести на одном языке. В “Томи” у меня почти не было проблем с иностранцами, но все равно случались ситуации, когда объяснить что-то легионеру было гораздо труднее, чем россиянам. Например, готовились к последнему матчу с “Тереком”. Игра значения не имела, а тренировки проводили двухразовые. Наши вопросов не задавали, а хорват Вейич задал: “Мы что, уже готовимся к 2006 году?” Понял смысл происходящего он только после того, как уже в игре на максимальной скорости ворвался в штрафную “Терека” и забил красавец гол.
– Что произошло у вас в “Хартсе”? Не хватило как раз диалога?
– Нет. Там ведь я не тренировал, а был директором фонда, который занимался приватизацией и акционированием клуба. Мои полномочия должны были, я цитирую, “постоянно расширяться”, а они, напротив, сужались с каждой купленной акцией. Мы обсудили ситуацию с владельцем клуба Романовым и цивилизованно расстались. К тому времени “Хартс” уже был приобретен, в нем появились игроки из Литвы. Сегодня очень рад тому, что клуб – среди лидеров чемпионата Шотландии.
– А почему из команды, которая в кои-то веки шла первой, вдруг уволили главного тренера Джорджа Берли?
– Действия олигархов иногда бывают непредсказуемы. Деньги не избавляют людей от тех привычек, которые у них были. Я со своей стороны могу сказать, что ничуть не жалею о работе в “Хартсе”. Она дала новый опыт, новые знания. Так же, как и последующий отрезок жизни в “Томи”, где я познакомился с прекрасными людьми и решал задачи, заставлявшие трудиться на пределе возможностей.
ПОСТОЯННО ПОД МИКРОСКОПОМ
– Есть вообще периоды в футбольной биографии, о которых вы жалеете?
– Самым обидным эпизодом карьеры было возвращение с Олимпиады в Сеуле, когда наш успех пытались принизить, рассказывая, что сборная выиграла у “каких-то поваров”. Хороши “повара” – Ромарио, Бебето, Таффарел… С таким отношением к своей работе я и потом сталкивался часто – меня постоянно рассматривают под неким микроскопом. Кому-то, видимо, очень не хочется, чтобы то, что делает тренер Бышовец, выглядело достойно. К сожалению, у нас часто приходится вспоминать, что “награждают непричастных и наказывают невиновных”.
– Откуда же растут ноги у этого “нехотения”?
– Мне трудно ответить. Но суть в том, что раньше легко было с ходу назвать десяток-другой тренеров-личностей. Я счастлив, что мне приходилось работать под началом Маслова, Якушина, Качалина, Николаева, Морозова. Сейчас же существует целый клан тренеров и игроков, которые решают задачи, не позволяющие быть настоящей личностью и, соответственно, адекватно оценивать коллег.
– Какую работу вы сейчас предпочли бы?
– К счастью, могу позволить себе выбирать. Право выбора – вообще главное, чего я достиг.
– И из чего сейчас выбираете?
– Предложения есть, но обсуждать их пока не буду.
– От сборных, от клубов?
– Все – от клубов. Не очень много, но есть. Если раньше я отказывался от команд из нижней части таблицы, то томский эксперимент убедил: важно делать дело, а результаты придут в любом случае. Главное, чтобы работа была по душе и позволяла в какой-то степени достичь невозможного.
– “Зенит” вписывается в подобную концепцию?
– “Зенит” мне очень близок, чего я не скрываю. И к команде, и к игрокам, и к городу отношусь очень хорошо. При этом мне не стыдно за свою работу в Петербурге – уходя, оставил там команду, боровшуюся за первое место. После меня (как и после Морозова) там делались какие-то послабления в работе, что давало на первых порах результаты. Но они были очень недолгими. И в итоге “Зенит” решает совсем не те задачи, которые мог бы.
– Ослабление жесткости – главная причина этого?
– Одна из причин. Не надо еще забывать, что, когда работал я, в “Зените” был Мутко, очень много сделавший для развития команды. Сейчас же слишком много передоверено Петржеле.
– Вспоминается ваша фраза, что после Бышовца в “Зените” осталась библиотека, а при Петржеле игроки пристрастились к казино…
– Это, наверное, тоже одна из причин: в футболе очень много зависит от общей культуры, наша игра очень интеллектуальна.
– Ваша фамилия называлась среди возможных кандидатур на пост главного тренера киевского “Динамо” после отставки Леонида Буряка. С вами действительно связывались?
– Нет, никаких разговоров не было. И я очень рад за Демьяненко, который справился со сложнейшей ситуацией, когда игры не было, а в прессе мелькали громкие фамилии потенциальных тренеров. Он сумел в короткие сроки сделать команду и навести в ней порядок, не делая никаких громких заявлений. Правильный путь для молодого тренера.
– Какова вероятность того, что в следующем году вы будете работать в премьер-лиге?
– Мне крайне сложно придерживаться сегодняшних правил игры в нашем футболе. Но все равно остаюсь оптимистом и надеюсь, что мы еще доживем до лучших дней.
Константин АЛЕКСЕЕВ,
Глеб КОСАКОВСКИЙ, Борис ЛЕВИН,
Павел НОВИКОВ, Игорь РАБИНЕР
Источник: “Спорт-Экспресс”