20 декабря 2005 года в четвертом московском хосписе на 74-м году жизни умер известный советский футболист 50-х годов, трехкратный чемпион страны в составе московского «Динамо», участник чемпионата мира-58 Генрих Федосов. Смерть наступила около 6 часов утра после долгой неизлечимой болезни: у Генриха Александровича был рак предстательной железы.
Анатолий Банишевский, Слава Метревели, Федор Черенков, Сергей Андреев… Спроси любого футбольного болельщика: что объединяет этих игроков разных поколений? Кто-то, может быть, не сразу, но любой, без сомнения, вспомнит, что все эти советские футболисты забивали мячи на знаменитой «Маракане» в Рио-де-Жанейро. В ворота бразильцев. Такая уж магия у этого стадиона, по крайней мере, в нашей стране, которая сделала отметившихся там голами футболистов историческими личностями.
А вот самого первого практически забыли. Мало кто знает, что за 8 лет до того, как на «Маракане» забил Банишевский, это сделал Генрих Федосов: 6 декабря 1957 года во время товарищеского матча московского «Динамо» с местным клубом «Васку да Гама». Набежал на прострельную передачу с правого фланга и зряче «щечкой» уложил мяч в угол. Дату называю не случайно, поскольку в этот день Генриху исполнилось 25.
По разным источникам, на этом матче, завершившемся вничью 1:1, присутствовало от 95 до 123 тысяч зрителей. Но это не столь важно. Главное, что среди них был Эдсон Арантес да Насименто, ставший впоследствии великим Пеле. Он до самой смерти Генриха присылал ему поздравительные новогодние открытки.
БРАЗИЛЬСКИЙ СЕРИАЛ
Эта история, наверное, достойна пера классика.
Генрих обратил внимание на светловолосую загорелую хохотушку в облегающем платье сразу. Девушку звали Наташа. Ничего удивительного даже для Рио-де-Жанейро в этом не было, поскольку она была дочерью русского эмигранта, владельца магазина фарфора, расположенного на первом этаже отеля, в котором поселились футболисты московского «Динамо».
Россию 20-летняя Наташа никогда не видела, поскольку родилась и выросла в Бразилии, куда в свое время приехали родители, бежавшие из революционной Родины транзитом через Харбин. Но по-русски немного говорила, поэтому с первого же дня стала своей в команде. Сопровождала ее повсюду, добровольно исполняя роль переводчицы. Естественно, присутствовала и на игре с «Васку да Гама», где Генрих Федосов забил гол. Но она, безусловно, намного раньше выделила его среди остальных – черноволосого рослого красавца в расписной рубахе, в белых брюках. А как он в паре с партнером по команде Борисом Кузнецовым отбивал степ на приеме у президента конфедерации спорта Бразилии! Как будто всю жизнь этим занимался.
Южноамериканское турне «Динамо» получилось долгим. Из Бразилии команда отправилась в Чили, Уругвай, потом опять на неделю вернулась в Рио-де-Жанейро. Наташа снова была рядом. Она влюбилась в Генриха, и он, знавший толк не только в красивой игре, но и в красивых женщинах, конечно, заметил это еще в первый приезд. Когда на пляже с ней случилась беда: у всех на глазах огромная волна понесла ее в открытый океан, незримая ниточка, связавшая их, ее спасла: он среагировал мгновенно…
За день до этого едва откачали вратаря команды Владимира Беляева, решившего во время прилива прокатиться на гребне 6-метровой волны, набегавшей на берег. Она ударила его о песок с такой силой, что он потерял сознание…
А тут отлив! Огромная масса воды, затягивающая вглубь гигантским пылесосом. Но, доплыв до девушки, Генрих каким-то чудом сумел схватить ее за руку. Вдоволь наглотавшись соленой воды и даже в какой-то момент почти поверив, что умереть придется в Бразилии, он все-таки добрался с девушкой до берега. Натренированное тело оказалось сильнее презренных мыслей.
Узнав о том, что русский футболист спас их дочь, родители Наташи устроили в его честь ужин. Пригласили всю команду. Все, кроме старшего тренера, пили минеральную воду. Генриху тоже принесли такую пластиковую бутылочку. Открыв ее, он понял, что там водка…
«ЗОЛОТОЙ ГОЛ» И «ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЯ»
На следующее утро команда улетела в Москву. А через год, не получив ни одного ответа на свои письма, туда же прилетела и Наташа. Искала Генриха, часто приходила в коммунальную квартиру на Маяковке, куда он незадолго до этого перебрался из общежития. Но первый раз он ей не открыл, а потом уехал с «Динамо» на серию выездных матчей чемпионата страны…
«Старикан, ты не прав со страшной силой» — это любимое его выражение. Но что он мог дать этой привыкшей к небедной жизни девушке? Одиннадцатиметровую комнатушку в коммуналке? Орган, как он сам выражался, пустых бутылок под кроватью? Футбольную карьеру, которая в тот момент уже шла на закат? Можно было бы, конечно, хоть и с большими проблемами, но улететь навсегда в Бразилию, но для этого надо было очень сильно любить. Так, как Наташа его любила. А ответного чувства в себе не он находил…
1959 год стал ледебиной песней для футболиста Генриха Федосова. В том сезоне московское «Динамо» в девятый раз стало чемпионом СССР, и «золотой гол» в решающей игре с «Локомотивом» за пять минут до конца забил он.
ПРОГУЛКА К РУСАЛОЧКЕ
Рассказывает Валерий Урин, партнер Федосова по московскому «Динамо», чемпион СССР-59:
— У Гешки была огромная душа. Без него ни одна компания не обходилась.
Блистал эрудицией. Пушкина, Есенина мог часами читать наизусть. Ахматову очень уважал.
В динамовском общежитии, где мы несколько лет прожили вместе (это 12-й подъезд стадиона «Динамо»), любил устраивать конкурсы. Например, кто больше вспомнит… мифов Древней Греции.
Немецким владел прекрасно. Однажды это здорово нас выручило. Летели мы из Исландии и по пути задержались на сутки в Копенгагене. Я, Гешка и Володя Беляев отправились смотреть на знаменитую Русалочку, а потом забрели в порт. А там полно злачных заведений, музыка, девицы легкого поведения, пьяные матросы. Все в диковинку, раньше такое только в кино видели…
Словом, увлеклись, а когда с наступлением темноты решили вернуться в отель, поняли, что заблудились. Причем безнадежно. Точно бы там остались, что, как вы понимаете, по тем временам могло закончиться для нас плачевно, но Геше, к счастью, удалось найти полицейского, говорящего по-немецки…
Когда Франц Беккенбауэр приезжал в Москву на прощальный матч Льва Яшина, то тоже высоко оценил познания Генриха в немецком. Обошлись тогда даже без профессионального переводчика.
САМЫЙ КРАСИВЫЙ В КОМАНДЕ
– А много вы знаете футболистов, увлекающихся вокальным певческим искусством? – продолжает Урин. — Нет, Геша сам не пел, но у него были полные собрания грампластинок Энрико Карузо, Тито Гобби, Лучано Тайоли, Луи Армстронга… Я уж не говорю о Петре Лещенко, Иване Козловском, Александре Вертинском, Леониде Собинове… С Вертинским он однажды в какой-то из поездок случайно познакомился в поезде. Взахлеб потом рассказывал о том, как они быстро нашли общий язык и долгим ночным разговором в купе мешали спать Леве Яшину. В общем, в восторге был полном…
Пластинки он привозил в основном из-за границы, тратил на них жалкие даже по тем временам суточные. Прилетаем, скажем, в Англию, все в свободное время куда? По магазинам, естественно, а он — на джазовый концерт…
Как песня, был и футбол в его исполнении. Играл на месте левого инсайда. Головой — в прямом и переносном смысле. Сергей Сальников, Заур Калоев… Больше в то время не было никого, кто мог так же умело играть головой, как Генрих. Это была его коронка, хоть и разносторонний был футболист.
Жаль, конечно, что немножко рано сошел. Приходилось слышать, что поспособствовал этому тренер «Динамо» Михаил Якушин, якобы обидевшийся на Федосова за то, что тот отказался стать его зятем. Михей действительно не скрывал своих симпатий к Гешке, как-то однажды обронил, что Федоска – самый красивый в команде и не прочь был выдать за него свою дочь Наталью. Но что-то не сложилось. Тем не менее как тренер он не изменил своего отношения к любимому игроку. Иначе в сезоне 1960 года, последнем для Якушина в «Динамо», Генрих вряд ли сыграл бы 19 матчей (меньше было даже у Яшина).
А ушел он уже при новом старшем тренере Всеволоде Блинкове, после провального для нас сезона 1961 года, который «Динамо» закончило на 11-м месте.
Потом был ведущим игроком кировского «Динамо», команды первой лиги, год поиграл в Ногинске, но закончил, по сути, в Ярославле. Там тогда подобралась неплохая компания: Исаев, Масленкин, Ивакин, Артемьев… Они, кстати, выиграли малые золотые медали и вывели «Шинник» в высшую лигу…
А вот тренерская карьера у Генриха не сложилась. Наверное, помешал слишком мягкий характер. В итоге последним местом его работы стал магазин «Свет» в Москве, на улице Велозаводской, где он проработал грузчиком, если не ошибаюсь, около десяти лет…
ЖИЛ С ИГРОЙ, КАК С ЖЕНЩИНОЙ
Из книги Александра Ткаченко: «Футбол»:
«Его футбольная судьба была типичной для великих футболистов того времени и в то же время совсем не похожей ни на одну другую. Все, кто отыграл на таком уровне, как Федос, получили от общества и от страны сполна. Он – ничего. Ни машины, ни квартиры, ни положения. У него не было потребительского отношения к игре. Он жил с ней, как с любимой женщиной, зная, что в любой момент она может бросить и уйти к другому. И он был согласен на это…
Это был один из последних романтиков футбола того времени – они футбол любили больше того, что могли от него получить, не обращая внимания чуть ли не на то, что рядом шло мародерство на почве забитых голов, удачно сыгранных матчей, переходов из команды в команду…»
КУДА ИДТИ ОТСЮДА?
Четырнадцатого декабря 2005 года я приехал в гости к Генриху Александровичу на юг Москвы, на улицу Домодедовскую. Знал, что он серьезно болен. Собственно, это и побудило написать статью о нем в «Советском спорте»: может, после нее нашлись бы те, кого мы называем спонсорами, пожертвовали бы на лечение, которое при таком заболевании стоит очень дорого.
Но я опоздал. Ему уже ничего не было нужно. В байковой рубашке, в тренировочных брюках, худой и немощный, он лежал, скорчившись на диване. Лицом к стенке. О чем он тогда думал?
Говорили только с Зинаидой Федоровной, его верной супругой на протяжении 43 лет. Поглаживая мужа по седой голове, она рассказывала о том, как они познакомились на вечере в Институте народного хозяйства имени Плеханова, где она была секретарем комсомольской организации; как, потанцевав с ней, Генрих сказал Яшину: «Лева, это моя будущая жена»; как, приходя домой после игры, часами держал ноги в горячей ванне, поскольку иначе они отказывались слушаться («Это сейчас футболисты после матчей на дискотеки ходят, а тогда совсем другой футбол был»)…
— Мама, куда идти отсюда? — вдруг тихий голос Генриха Александровича ее перебил.
— Что? — переспросила она.
Он повторил вопрос.
— Никуда идти не надо, — наконец догадалась она, о чем он спрашивает. — Мы завтра отсюда на машине поедем.
— А сегодня нет, да? Сегодня дома? Хоть отдохну…
— Мы завтра едем в хоспис, — пояснила Зинаида Федоровна. — Наконец решилась его туда положить. Во-первых, лекарства безумно дорогие. Некоторые — по три тысячи рублей за упаковку. Во-вторых, физически смертельно устала, уже с ног валюсь: у него же строгий график приема лекарств. Приходится ночами не спать. Дочку призвала на помощь, но все равно тяжело…
…И все-таки я спросил у Генриха Александровича, помнит ли он детали своего исторического гола на «Маракане».
— Все помню. Но мне трудно говорить сейчас… Вы – счастливый человек, а я умираю… — по его впалой щеке покатилась слеза…
Через пять дней Генриха Александровича не стало…
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Генрих Александрович ФЕДОСОВ
Один из лучших советских футболистов конца 50-х годов. Нападающий. Родился 6 декабря 1932 года в Великих Луках Псковской области. С 1950 по 1953 год выступал за «Динамо» (Молотов, ныне Пермь). Далее – в московском «Динамо» (1954 —1961), кировском «Динамо» (1962), ярославском «Шиннике» (1963 —1964), ногинском «Знамени» (1965). В чемпионатах СССР провел 169 матчей, забил 51 гол. Трехкратный чемпион СССР (1955, 1957, 1959). За сборную СССР сыграл 3 матча, забил 1 гол. Участник чемпионата мира-1958.
По окончании карьеры тренировал команды «Знамя» (Ногинск), «Нефтяник» (Ухта), «Торпедо» (Владимир) и СК «Луч» (Москва).
Умер 20 декабря 2005 года в Москве. Похоронен на Домодедовском кладбище.
Источник: “Советский Спорт”