В ноябре прошлого года бессменный на протяжении почти восьми лет президент «Зенита» Виталий Мутко в связи с назначением сенатором Совета Федерации от правительства Санкт-Петербурга покинул свой пост в клубе. Более того, теперь должности «президент клуба» вообще нет. Есть председатель Совета директоров ФК «Зенит», коим был избран первый вице-президент ЗАО «Банкирский дом «Санкт-Петербург» Давид Трактовенко. Но Давид Исаакович занимается только глобальными вопросами. А исполнительная власть в клубе теперь принадлежит генеральному директору Илье Черкасову. Фактически он отныне и есть первое лицо клуба. Илья Сергеевич — личность в какой-то степени уникальная. До прихода в «Зенит» он вообще никакого отношения к профессиональному футболу не имел. Окончил экономический факультет Ленинградского государственного университета имени Жданова. Работал в Мариинском театре и Банкирском доме «Санкт-Петербург». Тем интереснее было пообщаться с таким человеком, понять, в какую сторону под его руководством будет двигаться «Зенит».
– Виталий Мутко, будучи президентом «Зенита», любил рассказывать о своем видении развития клуба. В конце концов, по его мнению, «Зенит» должен стать открытым акционерным обществом с десятками тысяч акционеров. А каким в ближайшей перспективе представляется клуб вам?
— Безусловно, в этом вопросе нужно ориентироваться на общепринятые мировые стандарты ведения бизнеса. Понятно, что клубы в конечном итоге не должны быть социальными проектами отдельных государственных структур, а должны быть самостоятельными хозяйствующими субъектами, нормально зарабатывающими, нормально существующими, платящими налоги и живущими спокойно.
В идеале клубы должны быть открытыми акционерными обществами, акции которых котируются на бирже. Но на сегодняшний день такая картина представляется скорее утопичной. Наверное, в течение нескольких лет «Зенит» так или иначе будет развиваться. Однако на сегодняшний день эта история — планово-убыточная. «Зенит», как и другие клубы Премьер-лиги, находится на чьем-то содержании из-за очевидной недостаточности платежеспособного спроса населения. Все это связано с общим экономическим развитием нашей замечательной страны.
В России на сегодняшний день футбольные клубы содержатся либо за счет средств бюджетов, как-то распределяемых руководителями регионов, либо за счет частных средств, извините, отдельных сумасшедших. И вот до тех пор, пока очередь этих сумасшедших у дверей нашего офиса почему-то не стоит, благостная идея Виталия Леонтьевича о том, что сейчас все сбегутся и у клуба будет множество акционеров, на мой взгляд, не очень реализуема.
С этой ситуацией Мутко вплотную столкнулся в позапрошлом году, когда происходила очередная эмиссия акций ЗАО «ФК «Зенит», дабы было чем поддержать штаны клуба. Происходило это по объективным причинам. Цена футбола у нас растет непомерно. И того бюджета, которого «Зениту» хватило, чтобы выиграть «бронзу» в 2001 году, теперь достаточно только для выступления в первой лиге. В итоге мы имеем следующее: основной груз финансирования клуба взвалил на себя Промстройбанк (ПСБ) вкупе с «Газпромом», который, слава Богу, продолжает выполнять свои обязательства перед «Зенитом».
— А Мутко говорил, что в Петербурге можно найти компании, которые вполне могли бы владеть 5 — 7-процентными пакетами акций клуба. Выходит, даже таких нет?
— Желающие владеть пакетами есть, а вот приносить в клуб в соответствии с этими долями акций десятки и сотни тысяч долларов, не имея взамен ничего, кроме «понтов», что они совладельцы «Зенита», — нет. Быть на сегодняшний день акционером «Зенита» выливается в одно малоприятное занятие: давать деньги. На зарплату футболистам, на реконструкцию базы и т.д.
— Насколько помню, по итогам 2002 года клуб заплатил своим акционерам небольшие дивиденды. Значит, не все так мрачно?
— Поскольку законодательная база, касающаяся экономических сторон нашей жизни, во всяком случае, у нас немного перекошена, то, соответственно, здесь удивительным образом переплетаются понятия «балансовая прибыль», «налоговая прибыль», «налогооблагаемая прибыль» и т.д. И получается, что, живя весь год на кредитные ресурсы, абсолютно всё клуб на затраты списать не сможет. Их не показать. Отсюда и выходит небольшая прибыль. Вот о ней мы и говорим. В каком-то смысле это даже и неплохо. Легкую прибыль надо показывать. Чтобы иметь хороший баланс. Чтобы потенциальные инвесторы и спонсоры могли отчитываться перед своими учредителями, что они не выкидывают деньги впустую. Только надо понимать, что большая часть бюджета сейчас все равно сформирована с частных каналов, а не заработана клубом, так как это должно по-правильному, по-хорошему быть.
— Существует ли у вас какой-либо бизнес-план развития клуба?
— Есть набор стратегий и пожеланий. Бизнес-план — это достаточно точный термин в экономической науке, который под собой подразумевает целый ряд каких-то позиций, которые нереальны в сегодняшнем спортивном бизнесе страны. Я не могу подсчитывать доходы, расходы, рентабельность изначально нерентабельного, бессмысленного с точки зрения бизнеса предприятия. Я могу это сделать в каких-то его частях. Да, есть бизнес-планирование относительно торговли нашим товарным знаком и т. д. Но опять же риск здесь просчитать достаточно сложно. Например, использование «бренда» с позиций второго и десятого мест сильно различается. Даже по ходу сезона колебания могут быть такие, что самый тщательный бизнес-план фирменного магазина не гарантирует нас от неожиданностей. А так, еще раз говорю, у нас есть некий набор приоритетов. Ими остаются стандартные позиции, которые были всегда: школа «Смена», база, стадион, проект нового стадиона и много-много чего другого. И в рамках стратегии появляются определенные тактические наборы, направленные на решение каких-то определенных задач. Но говорить в целом о стратегии клуба — это опускаться до «маниловщины».
— Есть ли у вас европейские клубы — образцы для подражания?
— Да, но это не «Манчестер Юнайтед» или «Барселона», а голландский «Аякс». Я не склонен идеализировать сегодняшнюю ситуацию в российском футболе и место «Зенита» в нем. Едва ли у города и клуба хватит ресурсов, чтобы стать грандом типа «Реала» или «Ювентуса» на всю жизнь. Конечно, детско-юношеский футбол города и всего Северо-Запада надо развивать. Но замыкаться только на этом регионе и, да простят меня родители, на хилых, в силу климатических условий, питерских мальчишках нельзя. Надо строить интернат, искать и привозить потенциальных футбольных звездочек из Сибири, с Кубани и остальных регионов России и других стран. По такому принципу и работает «Аякс». И раз в десять лет на два-три года выстреливает как у себя во внутреннем чемпионате, так и в Европе. А потом экспортирует свою продукцию, то есть футболистов, и на вырученные деньги создает новый продукт. И при этом «Аякс» считается хорошим «брендом». Несмотря на то, что его бюджет несопоставим с бюджетами грандов испанского, английского или итальянского чемпионатов. Наверное, в наших условиях я вижу такой образец.
— Мутко был убежден, что Петербург не в состоянии иметь две команды Премьер-лиги. Вы согласны?
— У нас сегодня в стране вообще нет экономических условий, чтобы содержать команды с бюджетами клубов Премьер-лиги. А в Петербурге я пока не вижу условий, причем даже близко, никаких, чтобы содержать даже одну команду. И уж я, как никто другой, это знаю.
— «Зенит» проигрывает оттого, что у него нет в Петербурге достойного конкурента?
— Я — менеджер, которому надо тянуть эту команду. Поэтому, если бы я начал рассказывать вам про необходимость здоровой конкуренции для более динамичного развития клуба, то это было бы вранье. Естественно, я не хочу ни с кем делиться теми спонсорами, которые у нас есть или еще появятся. И все потому, что не вижу на сегодняшний день гигантского интереса к спонсированию даже на каких-то заимообразных основах, например, за предлагаемую рекламную программу. Поэтому ничего «Зенит» не проигрывает.
А что касается возможного появления конкурента в Петербурге, то я пока ни разу подобной опасности не ощущал. Невзирая на политическую ситуацию, сложившуюся при прежнем городском руководстве, невзирая на личные амбиции господина Амелина, невзирая на то, что «Динамо» неплохо выступало в прошлом сезоне. Я все равно видел в этом некий надрыв, который вылился в то, что шапку не по Сеньке стали шить, и город лишился симпатичной команды.
— Сейчас «Зенит» ощущает поддержку со стороны городского руководства?
— Да, безусловно. Может, она сейчас еще не так видна со стороны, просто большинство проектов, завязанных на «Зените» и достойных при этом внимания первых лиц города, требуют длительной проработки. Это ведь не ларек арендовать. Поэтому сегодня можно говорить о безусловном внимании со стороны города, о понимании наших проблем, о поддержке и совместном участии в целом ряде проектов. Взять ту же ситуацию со стадионом. Но говорить, что на нас свалились горы золотые, неправильно. Мы знаем свое место, мы помним, что «Зенит» — коммерческое предприятие. Профессиональный спорт вообще, считаю, должен быть подальше от социальных кормушек, чем это сегодня принято в той же Премьер-лиге. Но, к сожалению, это объективно невозможно для многих регионов. Они бы просто потеряли команды.
— В «Зените» вы работаете уже полтора года. Подмечали ли вы за это время какие-либо ошибки у Виталия Мутко, которых постараетесь избежать?
— Вопрос не совсем корректный. Каждый руководитель действует исходя из целого набора задач, которые перед ним ставятся владельцами бизнеса. У нас с Виталием Леонтьевичем несколько разные задачи и разные качества. Он был совладельцем клуба, имел голос в Совете акционеров и действовал в большей степени именно как акционер, нежели как человек, представляющий исполнительную власть. При нем были всегда генеральные директора, но это были скорее номинальные фигуры. Поэтому здесь параллели не очень уместны. Задачи, которые клуб решал на тот момент и которые решает сейчас, при общей преемственности по основным стратегическим направлениям, немного разные.
— Бюджет клуба на этот сезон определен?
— Да. Он даже больше, чем в прошлом году. Увеличение бюджета вызвано ростом заработной платы футболистов, который мы пока не можем побороть. Это, считаю, отдельный разговор для общего собрания президентов Премьер-лиги. Мы не можем эффективно бороться с ростом заработной платы игроков. Хотелось бы, чтобы меня поняли правильно. Я не хочу, чтобы футболисты вдруг стали получать меньше. Просто темпы роста фонда зарплаты должны быть увязаны с жизнью в стране в целом, с возможностями Лиги, клубов и т.д. И если сделать этот процесс неконтролируемым, мы получим слишком сильное размежевание клубов. Это прямая угроза всему чемпионату. Вряд ли он останется интересным, если мы не будем этому вместе как-то препятствовать. Хоть мы и стоим на разных сторонах баррикад, делаем-то одно общее дело. Это нормально, это общемировая практика создания любого продукта.
Если вернуться к бюджету «Зенита», то он вырос еще и потому, что в том сезоне мы не выполнили много вещей, которые планировали, и перенесли их на год нынешний. Мы много вложили в том году в школу «Смена» — намного больше, чем, наверное, за все предыдущие годы, тем не менее по-прежнему для школы остается актуальным вопрос с искусственным полем если не к маю, так к сентябрю. По-прежнему актуален манеж, и, наверное, мы его в первую очередь будем строить сначала на той же «Смене», а не на своей базе в Удельной.
Кроме того, мы попали в определенную и своеобразную правовую, политическую и экономическую ловушку с «Петровским». Вопреки расхожему мнению, в собственность клубу этот стадион никто, естественно, не передавал. Он по-прежнему принадлежит городу. Просто мы теперь имеем большие контрольные возможности под обязательство взамен разработать некое инвестиционное предложение. «Петровский» задолжал клубу 10 миллионов рублей за прошлый год. Для нас это приличная сумма. Но на сегодняшний день я не могу с него содрать эти деньги не только потому, что их там нет, а еще и потому, что это детище, за которое мы теперь несем ответственность. Поэтому я и денег не требую, и должен еще как-то в бюджете клубном подразумевать страховки на обслуживание стадиона. Какое-то финансовое бремя на клуб тоже ляжет.
— На «Петровском» сменился директор. Теперь им стал бывший генеральный директор питерского «Динамо» Николай Скляренко. Это сделано с подачи «Зенита»?
— Да, это было в рамках того договора, который мы подписывали еще прошлой осенью вместе с губернатором. Этот документ подразумевал проработку и исполнение юридических процедур по реорганизации акционерного общества, разработку некоего инвестиционного предложения городу. Наконец, в рамках этой работы мы могли предложить кандидатуру своего директора. Что и сделали.
— Вы были прежде знакомы со Скляренко?
— Нет, выбрал по резюме, по личному общению. Более того, я туда и не хотел ставить своего знакомого. Если кто-нибудь обратил внимание, в рамках клуба у нас не случилось ни одного увольнения и практически ни одного нового назначения. То же самое касалось и стадиона. С точки зрения специфичности футбольного бизнеса, на такую работу должны пробоваться люди, так или иначе уже участвовавшие в нем. Резюме Скляренко мне понравилось: заканчивал ВИФК, работал в футбольном клубе «Динамо». Он в спорте всю жизнь, работал руководителем, что важно. С ним точно так же согласовано, что на стадионе не будет производиться никаких кадровых революций. А если и будут изменения в штате, то постепенно, на основе дотошного экономического анализа.
— По количеству абонементов и билетов на предстоящий сезон что можете сказать?
— К сожалению, слишком долго шла процедура назначения нового директора. И поэтому я в каком-то смысле виноват перед болельщиками. Я рассчитывал, что к середине января абонементы уже появятся, но теперь все сдвинулось на месяц. Что, впрочем, все равно во много раз лучше, чем то, что происходило в прошлом году. Амбиций у нас сейчас побольше и тысяч 13 абонементов рассчитываем продать. Цены на билеты возрастут, но незначительно. Мы будем учитывать социальный фактор и постараемся не поднимать цены на виражные сектора. Зато хотим на каждом секторе ввести распоясовку. То есть нижние ряды будут самыми дешевыми, может, даже дешевле, чем в прошлом году, а в середине сектора самые дорогие — раза в полтора-два дороже. Прошу болельщиков понять две вещи. Первое: если я не буду этого делать, я — плохой менеджер. Второе: я все равно плохой менеджер, потому что делаю этого недостаточно, с точки зрения экономики и здравого смысла. Поскольку цены на билеты можно поднять сразу втрое и продать целиком на весь сезон. Продадутся. Поэтому можно говорить, что на сегодня для «Зенита» социальные задачи в этой области даже превыше, чем экономические. Так что хочется, чтобы к небольшому подъему цен люди отнеслись с пониманием.
— Все ли вас устраивает в структуре клуба? Нет ли желания что-либо поменять?
— Знаете, я никогда не понимал таких терминов. Такими понятиями оперировали большевики. Что здесь можно менять или не менять? Жизнь сама подсказывает, что делать дальше. Нам надо было открыть свой магазин — открыли. Надо было создать отдел по продаже бренда — открыли. Вот и все. Я так редко сталкивался в этой жизни с тем, что называется применение научного подхода при формировании процесса управления какой-либо компанией, что даже начинаю сомневаться в истинности того, чему меня учили в вузе. Я бы, может, подумал о структуре клуба, если бы у нас в офисе сидели по четыре человека на квадратный метр.
— Кто поработал в футболе, говорил, что он, как наркотик. Раз попробовал, и больше не оторваться. Вы согласны?
— У меня фантастический иммунитет. Я дважды из театра уходил, причем по собственному желанию. Про театр ведь, на самом деле, говорят то же самое. Но, по моим наблюдениям, так говорят люди, которые либо всю жизнь провели в футболе или театре и, увы, ничего другого не знают и не умеют, либо те, кто уже пришел «зараженным». Это очень близко с театром. Там 90 процентов технической обслуги — это те, кто в свое время провалился на каких-либо турах, конкурсах при поступлении в театральный институт. Поэтому говорить, что футбол завораживает процессом работы и случайный человек, попав в футбол, прикипает на всю жизнь — не совсем верно. Хотя, наверное, бывают и такие.
— Вам все равно, каким предприятием управлять, или существуют некие сферы деятельности, куда бы вы ни за что не пошли?
— Да Господь с вами. Основные принципы управления всюду одинаковые. Просто кое-где нужно еще немного глубже знать предмет, почитать специальную литературу. Еще один циничный взгляд — я совершенно не убежден, что человек, который лучше всех вытачивает болты, любит эти болты. Человек, лучше всех способный производить лучшие в мире самолеты, вовсе не обязан любить авиацию. И есть много подтверждающих это примеров.
— То есть про вас можно сказать, что вы хоть и управляете футбольным клубом, но футбол не любите?
— Впрямую — нет, но про меня можно, бесспорно, сказать одно: приступив к работе здесь, я свои «задвиги» на футболе начал душить всячески. Я не очень понимаю, как человек, помешанный на футболе и имеющий властные полномочия в футбольном клубе, сможет удержаться от искушения воспользоваться этим. Я большую часть жизни играл в футбол с товарищами. С большим удовольствием. Но это недостаточное основание для того, чтобы рассказывать Властимилу Петржеле, кто должен выходить на поле. Иначе однажды это может привести к непредсказуемым последствиям. Да, я имею свои суждения, иногда даже высказываю их или пытаюсь свои спортивные пристрастия так или иначе апробировать. Но считаю, что любому менеджеру важнее всего уметь себя окружить нужными людьми, в данном случае теми, кто вырос и провел всю жизнь в футболе. Понять, кого слушать, кого — нет.
— Виталий Мутко любил захаживать в раздевалку к футболистам в перерыве матча, если ему что-то не нравилось. Вас может что-то заставить пойти на такой шаг?
— Формально — да. Но вообще не собираюсь. Если только тренер или капитан команды не скажут мне, что это надо. Тогда зайду.
— Вам в наследство досталась запутанная история с переходом Александра Панова в «Сент-Этьенн». Французский клуб до сих пор должен «Зениту» 2,5 миллиона долларов. Какова сейчас ситуация с погашением задолженности?
— Это вялотекущий процесс, который может тянуться годами и даже десятилетиями. Как и любой процесс судебного делопроизводства. Я не готов обсуждать детали, сам в них не до конца ориентируюсь. Вся беда в том, что и в России, и во Франции футбольные законы не всегда согласовываются с законодательными актами страны. В лучшем случае идет какая-то подгонка. Так, увы, во всем мире. И наши адвокаты не могут точно оценить, где лучше до конца правду искать — в футбольных институтах или в гражданских судах. Да еще не стоит забывать, что «Сент-Этьенн» обанкротился, что еще больше запутало ситуацию.
На западном правовом пространстве «Зениту» работать — как российскому Олимпийскому комитету, «успехи» которого в этом плане всем известны. Наша работа там заключается в грамотном выборе юристов, которые лучше ориентируются в том правовом поле. Нам там делать нечего. Мы выбор такой сделали. А насколько он грамотен, только время покажет. Единственное, что я знаю, люди там работают, причем постоянно и достаточно плодотворно. «Зенит» не попадает ни на какие деньги, которые бы имело смысл обсуждать. Может, вкладывая сотни тысяч долларов, мы бы быстрее добились какого-то результата, а может, и нет.
— Существует ли вероятность продажи Кержакова летом после чемпионата Европы?
— Кержаков — живой, самостоятельный и очень раскрученный человек. Поэтому, если поступит предложение через месяц, через три или пять, которое в себе сочетает финансовые интересы клуба, Кержакова, удовлетворение его амбиций, удовлетворение наших амбиций (разве не лестно будет «Зениту», если Кержаков заиграет в «Арсенале» или еще каком-либо гранде?), то почему нет? Да, я понимаю, у нас впереди — Кубок УЕФА. Но один человек, каким бы он классным нападающим ни был, все-таки не определяет командную игру.
— Новым президентом Премьер-лиги избран Евгений Гинер, хотя изначально никто практически не сомневался, что выберут президента «Локомотива» Филатова. Кого в итоге поддерживал «Зенит»?
— Я воздержался при голосовании. По одной достаточно очевидной причине: я человек в том сообществе новый. Но у Гинера есть одно мощное оружие: он — харизматическая личность и очень деятельный человек. Я без иллюзий отношусь к тому, что таких людей и такой клуб — лидера в финансовом плане — допускают к административному ресурсу. Не всегда это хорошо. Но, во-первых, все равно кого-то надо допускать до этого ресурса. А, во-вторых, программа кандидатуры генерального директора Суринова, которого предложил Гинер, показалась мне интереснее. Суринов не просто чиновник, но и бизнесмен. А я как-то больше верю в человека, который возвращается из бизнеса в чиновники. Он уже заработал много денег, а также сделал себе имя, репутацию, которая дороже любых денег.
— Как бы вы оценили деятельность Виталия Мутко на посту президента Премьер-лиги?
— При Виталии Леонтьевиче закончился первый этап развития Лиги. И за это, если все получится, футбольная общественность должна памятник ему установить. Есть уже некое образование, сообщество, которое связано на сегодняшний день неким набором общих принципов, садится за один стол и может о чем-то договориться. Худо-бедно процесс этот движется. Уже здорово. Теперь первый этап завершен и этому «круглому столу» — компании людей самодостаточных и далеко не всегда сочетаемых, — надо дать некое живое понятное наполнение, дать некий смысл этим совещаниям. Естественно, большинству людей это понятнее и нагляднее через какие-то экономические вещи. Вот Гинер может дать это. А Филатов был, скорее, продолжением предыдущей истории. Думаю, президенту ЦСКА придется непросто. Наверняка к нему будут придирки со стороны коллег. Но при этом его назначение — шаг вперед. Иначе через год Лига зашла бы в тупик.
— Если «Зенит» в наступающем сезоне не покорит ту высоту, которую сам себе установил, какова будет реакция руководства клуба?
— Что вы подразумеваете под руководством клуба? Если меня, то обижаться, поворачиваться, уходить, наверное, вряд ли буду. У меня несколько иные задачи, чем у тренера. Я стараюсь не вмешиваться в спортивную часть работы клуба, предоставляя тренеру максимальную свободу действий. Но по этой же причине и делить с ним ответственность за спортивный результат тоже не буду. Если только не случится такое, что я не обеспечу некие условия для работы команды, из-за чего она и провалится. Владельцы клуба? Ну еще раз посыпят голову пеплом, поймут, что опять потратили уйму денег впустую. И будут дальше думать, что делать. Что касается тренера, то если будет, скажем, провал — десятое место, то, наверное, он уйдет.
— Самый непростой вопрос, который вам пришлось здесь решить за то время, что вы здесь работаете?
— Не моя задача решать сложные вопросы. Моя задача — не допустить появления таковых.
Источник: Невский спорт