Леонид БУРЯК: “Очень люблю Украину и хочу здесь работать”

“Такие команды, как киевское “Динамо” образца 75-го года, собираются раз в 100 лет”

       – Дорогой Леня, Леонид Иосифович! Сегодня я хотел бы публично признаться вам в любви, и на это есть три причины. Во-первых, вы были блестящим полузащитником. Болельщики со стажем прекрасно помнят в вашем исполнении штрафные и угловые, помнят, как красиво играл Буряк: мяч, которым вы владели, всегда оказывался в нужном месте, как будто у него были глаза, ум, душа. Во-вторых, вы были и остаетесь интеллектуалом футбола, человеком, интеллигентным даже в мелочах, – всегда прекрасно выглядите, одеты с иголочки. В-третьих, именно вы были первым, кто 19 лет назад дал интервью мне, начинающему журналисту, что я, естественно, не могу забыть.

       Леня, прошло уже полтора 10-летия с тех пор, как вы закончили играть. На ваш взгляд, футбол за эти годы сильно изменился?

       – Ну, прежде чем ответить на это вопрос, хочу поблагодарить вас за теплые слова. Приятно, не скрою… Конечно, все движется вперед – вот и футбол стал быстрее, жестче, он оставляет все меньше времени для принятия решений.

       – Можете представить себя на поле рядом с нынешними молодыми ребятами?

       – Думаю, мое поколение футболистов не затерялось бы и сейчас, хотя когда-то были одни требования, определяемые ведущими специалистами, а теперь другие. Мы демонстрировали футбол, который был актуален в то время.

       – У нас в Киеве, в Украине в разные годы играло множество прекрасных мастеров футбола, но, как мне кажется, команда образца 75-го года была самой сильной – ее составляли игроки, которые фактически умели в футболе все, личности как на подбор. Многие из ваших коллег рассказывали мне, что в то время вопрос был не в том, выиграет ли “Динамо”, а в том, с каким счетом…

       – Да, это правда. Ничья (одна за сезон!) в 75-м году в Киеве с московским “Торпедо” была настоящей трагедией – нас куда-то вызывали, требовали объяснительные. Наверное, такие команды, как киевское “Динамо” образца 75-го года, собираются раз в 100 лет. Не хочу никого из нынешних игроков обижать, но, начиная с Рудакова и заканчивая Мунтяном, это были гениальные футболисты, каждый по-своему лидер. Я понимаю тренеров, которым приходилось с нами очень непросто, но, с другой стороны, мы хотели самоутвердиться, на каждой тренировке что-то кому-то доказывали.

       – Правда ли, что когда после первого тайма вы выигрывали 2:0 или 3:0, в раздевалку прибегали представители команды-соперницы и просили: “Ребята, вот вам отступные, только больше не забивайте”?

       – Такое действительно часто бывало, причем не с командами типа алма-атинского “Кайрата”, а во время решающих встреч с клубами, которые были на передовых позициях, – с московским “Динамо”, например.

       – И что предлагали за то, чтобы вы больше не забивали?

       – Понимаете… Во многих командах были футболисты, с которыми мы играли в сборной. Естественно, каждый из нас беспокоился о своем добром имени, о чести клуба.

       – Но Кипиани, например, мог подойти в перерыве?

       – Конечно. Мог попросить, и мы шли навстречу…

       – В середине 70-х именно на вашем поколении игроков Лобановский и Базилевич опробовали схемы, которые потом стали основополагающими в игре киевского “Динамо” и сборной СССР…

       – Прошло много лет, и сейчас, с собственных тренерских позиций, могу сказать: это были два гениальных тренера, дополнявших друг друга, они опередили время. Валерий Васильевич уже тогда жил в нашем сегодня, хотел видеть футбол, в который играют сейчас. Многое делалось для того, чтобы совершенствовать игру, чтобы действия футболистов были рациональными, а сами они – универсальными. Существовали выездная модель и домашняя – как бы два разных футбола. Теперь к этому пришли многие, потому что на выезде невозможно играть, как дома, – нужны совершенно другие тактика и стратегия. Конечно, к Лобановскому предвзято относились московские журналисты, которые по понятным причинам не симпатизировали киевскому “Динамо”…

       – Наверное, сверхнагрузки, которые вы испытывали, многим игрокам не нравились?

       – Благодаря Богу и судьбе в команде собрались люди, которые хоть и ворчали, но делали свое дело: если, например, был кросс, буквально друг по другу бежали. Это не теперешние условия. Конечно, киевское “Динамо” могли пригласить на турнир куда-нибудь в Испанию, но в основном нашим уделом были небольшие поселки вроде Гантиади или Леселидзе – тренировки до седьмого пота, грязь, высокая влажность, форма не сохнет (мы ее сами стирали). Но это было прекрасное время, я часто вспоминаю его с ностальгией…

“С Лобановским пару лет мы не здоровались”

       – В 76-м году на корабле возник бунт. Как это происходило?

       – Есть вещи, о которых не хотелось бы говорить, потому что это может скомпрометировать людей, которых я очень уважаю. Они не виновны – просто свою роль сыграло стечение обстоятельств. Некоторые, в том числе и мы, во многом были не правы. Образовались два лагеря…

       – Игроков?

       – Игроков и руководителей. Одни хотели все поменять, другие – оставить как есть: им нравился стиль игры, который был тогда определяющим. В общем, чтобы их свергнуть, надо было обыграть “Днепр” на своем поле. Прежде днепропетровцы ни разу не побеждали нас в Киеве, а тут волей судьбы обыграли со счетом 3:1 – раз пять перешли центр поля, какие-то несуразные голы с 30 метров позабивали…

       – А действиями “Динамо” руководил совет игроков?

       – Да.

       … Первое, что я помню после поражения, – в раздевалку вошел один большой руководитель и сказал: “Без тренеров вы – как слепые котята”.

       – А что это были за два лагеря внутри коллектива? Кто был в первом, а кто – во втором?

       – Прошло столько лет – мне трудно назвать фамилии со стопроцентной достоверностью…

       – И все же кто явно выступал против Лобановского и Базилевича?

       – В основном футболисты, которым подходило время заканчивать играть по возрасту.

       – Матвиенко, Трошкин, Рудаков?

       – Да, и они тоже. Понимаете, какая-то реорганизация должна была произойти. Сложилась ненормальная обстановка, ее стали подогревать журналисты. Команда работала, но были обиженные – те, кого не взяли в Монреаль на Олимпийские игры. Все ждали, что мы выиграем Олимпиаду, а мы заняли третье место. Это вызвало недовольство, вдобавок у нас, много ездивших и привыкших всегда побеждать, накопились усталость, обиды. Думаю, это и спровоцировало инцидент.

       – Когда Базилевич ушел, Лобановский стал другим?

       – Валерий Васильевич не мог стать другим, и теперь, когда его с нами нет. особенно отчетливо видно, что он всегда оставался самим собой. Нет, я не могу сказать, что он был белым, а стал черным. В главном этот человек никогда не менялся, хотя мог, конечно, какую-то позицию изменить – иначе разговаривать или вообще замкнуться в себе.

       По отношению ко мне Лобановский всегда оставался внимательным, мы с уважением относились друг к другу, хотя очень много спорили, высказывали друг другу какие-то претензии. Была у него одна черта (хотя у Валерия Васильевича было много прекрасных черт): если что-то пообещал, обязательно исполнит. Он был последователен в своих требованиях, в претензиях, которые мог прилюдно не выражать, но всегда находил и заслуженные слова благодарности.

       – В 84-м году вы покинули киевское “Динамо”. Я тогда спрашивал вас, по каким причинам, а вы отвечали, что какие-то люди навели тень на плетень, попытались столкнуть вас с Лобановским, и им это удалось…

       – Так оно и было, это не вымысел. Наверное, уже подходило время омолаживать команду, хотя я, например, нормально себя чувствовал. Да, после болезни отказался выйти на поле, когда нужно было бить одиннадцатиметровый, а преподнесли это так, будто я хотел диктовать условия. Кто-то постоянно плел интриги…

       – А кто, вы знали?

       – Знал, конечно.

       – Прошло почти 20 лет. Скажите, что это были за люди?

       – Их уже нет в живых – зачем же я буду говорить о них плохо? Бог им судья, царствие им небесное! Хотя, конечно, интриги сыграли негативную роль. Я был вынужден уйти – просто не мог поступить по-другому.

       – Вам был 31 год, вы были в расцвете сил, мастерства, прекрасно играли…

       – После этого я забил свой сотый гол в зачет Клуба Федотова и провел пару лет в московском “Торпедо”. Потом у меня начались проблемы с ногами – ахиллы. Хотел ложиться на операцию, но еще выиграл Кубок СССР с харьковским “Металлистом”. Уверен: если бы я продолжал играть, преодолел бы рубеж 104 или 105 забитых мною мячей. В принципе, это было хорошее время, хотя, конечно, киевское “Динамо” – это одно, а все эти клубы – совершенно другое…

       – Обида на Лобановского была?

       – Может, и да. Мы же с Валерием Васильевичем какое-то время вообще не разговаривали, пару лет не здоровались. Хотя я приезжал в Киев в составе московского “Торпедо”, которое обыграло киевское “Динамо” со счетом 2:1, и была очень хорошая игра в Москве…

       Время все сглаживает, и теперь, ставя себя на место Лобановского, понимаю, что, будь я тогда на месте тренера, поступил бы так же.

“За меня не надо было вступаться, я ни у кого не просил помощи. Просто понял, что остался один”

       – Я вспоминаю 85-й год – первый матч сезона в Киеве. Вы – уже торпедовец – вышли на поле своего родного стадиона, и публика, которая до этого вас боготворила и скандировала: “Леня, забей!”, едва вы подходили к мячу бить штрафной или угловой, на этот раз кричала: “Предатель!”, а в спину вам летели снежки и куски льда. Как вы мне позже признались, ни один из киевских динамовцев – ребят, с которыми вы съели на поле столько пудов соли, – не подошел к вам даже поздороваться. Думаю, именно тогда у вас появились первые седые волосы. А переоценка ценностей произошла?

       – (Вздыхает). Сейчас, наверное, мое отношение к тем событиям изменилось, хотя вообще-то я ко всему отношусь болезненно. Не выношу насилия, не люблю, когда люди предают друг друга…

       – А вы расценили это как предательство?

       – Как разочарование в некоторых людях, с которыми прожил в команде 13 лет…

       – В ком именно?

       – Увы, в тех, с кем я многим делился, – ведь это были мои близкие друзья…

       – Чье отношение вам было чувствовать больнее всего?

       – Всего до конца я не знаю, но в то время меня удивила позиция Олега Блохина… Да и других партнеров по команде, которым я сделал много добра, поддерживал, вставал на защиту, отстаивал их позицию. Я-то и с Лобановским поссорился потому, что некоторые футболисты вели себя ненормально, нарушали режим. Я всегда был буфером, и Валерий Васильевич мне говорил: “Отвечай за тех, кого берешься выгораживать”. Но это ведь взрослые люди, у них есть семьи, дети. Не мог же я за руку водить их по городу.

       Тогда я считал, что по отношению ко мне существует определенная несправедливость, хотя понимал: рано или поздно произойдет смена поколений и это будет очень болезненно. Все же хотели видеть нашу команду только первой, другое место никого не интересовало. Мы должны были все время выигрывать – чемпионаты, Кубки. Между тем звезды закончили играть, их места заняли футболисты, которым нужно было время, чтобы себя проявить. Я, например, не могу сравнить Мунтяна, Матвиенко и Трошкина с Бережным и теми, кто пришел с ним тогда, – при всем желании и уважении к сменившим ветеранов футболистам.

       Конечно, на многое нужно было закрывать глаза. На Лобановского давил пресс “белого дома”, а его пресс в свою очередь – на нас…

       – Вы заговорили об Олеге Блохине… Он пользовался тогда огромным уважением и имел большой вес в команде, но за вас не вступился…

       – За меня не надо было вступаться, я ни у кого не просил помощи – просто понял, что остался один. Не могу сказать, что товарищи от меня отвернулись, но человек ведь чувствует оттенки отношений. Меня никто не убирал из команды… Последними словами Лобановского, когда он, прощаясь, подавал мне руку, были: “Давай все забудем, получай форму и поехали на сборы”. Представляете, я мог бы выиграть еще один Кубок кубков, но для себя уже решил, что по-другому поступить нельзя.

       – После ухода из “Динамо” Олег тоже с вами не здоровался?

       – Здоровался, но…

“Есть просьба Щербицкого – выбирайте любую команду, только не “Спартак”

       – В начале 80-х вы играли в сборной, которой руководил москвич Константин Бесков. Это правда, что он хотел видеть вас в “Спартаке”?

       – Да, много лет подряд приглашал. В частных беседах, когда мы приезжали в сборную и я оставался с ним один на один, Константин Иванович говорил: “В “Спартаке” есть для тебя место. Сейчас в прекрасном районе сдается дом, там будет твоя квартира. Перевози семью в Москву, всех трудоустроим”. Каждый год такой разговор заводил…

       – А это правда, что Бесков мечтал выдвинуть на острие спартаковских атак пару Буряк – Блохин?

       – Была у него такая идея… Он любил и Олега, и меня – вообще мастеров, профессионалов. Всегда, помню, возил с собой газетные вырезки, фотографии знаменитых футболистов, показывал снимок Зико или Платини и говорил: “Посмотрите, какие у него хитрющие глаза! У него на фу-фу не пройдет! (это его любимое выражение)”. По-моему, Бескова с Валерием Васильевичем можно отнести к одной когорте…

       – Вот интересно, а как бы вы с Блохиным вписались в спартаковский стиль?

       – Приезжая в сборную, мы играли в футбол, который требовал Бесков, а потом возвращались в свой клуб и попадали между двух огней. Лобановский останавливал тренировку и говорил: “Ну-ка убирайте эти стеночки!” (ведь за неделю у нас вырабатывался московский стереотип игры). Действительно, в то время у них было какое-то ревностное отношение друг к другу.

       – Из киевского “Динамо” вы ушли в “Торпедо”, но ведь могли, насколько я понимаю, в “Спартак”?

       – А я и хотел уходить в “Спартак”, но завсектором спорта ЦК КПУ вызвал меня и сказал: “Есть просьба Владимира Васильевича Щербицкого – выбирайте любую команду, только не “Спартак”. У вас в Украине есть имя, не надо травмировать болельщиков, а то они могут поменять о вас мнение”. Я прислушался и ушел в “Торпедо”.

       – Через 15 лет в интервью “Бульвару” Константин Иванович Бесков сказал, что стиль киевского “Динамо” для него не приемлем и что московский “Спартак” играл лучше “Динамо” – интереснее, живее, приятнее для болельщиков… Прошел месяц. В Любляне после матча сборной Украины со словенцами покойный Валерий Васильевич зазвал меня в закуток аэропорта и с присущим ему юмором говорит: “Открываю последний “Бульвар” и читаю интервью с Бесковым. “Стиль Лобановского устарел”, “Спартак” играет лучше “Динамо”, “Киевляне совсем выдохлись”… Ничего не понимаю!”. Я ему: “Валерий Васильевич, но это же для умных людей – надо читать между строк”. Он улыбнулся: “А сколько их, умных людей?! Я, вы, Григорий Михайлович да вон еще Йожеф Йожефович”.

       Вы общаетесь с Бесковым до сих пор. Он действительно считает, что стиль “Спартака” лучше, чем “Динамо”?

       – Две разные команды – ну как можно сравнивать? То, что “Спартак” боготворят в Москве, в России – вполне нормально. Киевское “Динамо” пользуется у нас такой же любовью… Но знаете… В ноябре 2000-го у Бескова был юбилей, в честь которого, а также 55-летия знаменитого турне “Динамо” по Великобритании, состоялся товарищеский матч ветеранов сборных России и Англии. Так вот, на банкете Константин Иванович мне признался: “Леня, модель игры Лобановского сейчас более актуальна. Видимо, я ошибался”.

       Валерий Васильевич был еще жив, и когда я рассказал ему об этом разговоре, слова Бескова были ему приятны. Да, игра в исполнении “Спартака” эстетична, ее приятно смотреть. Да, футбол, в который играли спартаковцы на первенстве СССР, был продуктивен, они довели его до автоматизма. Но о каких-то серьезных победах – в европейских Кубках, например, – говорить было сложно, потому что мы уже занимались атлетизмом, у нас существовали специальные тренировочные программы, а там все оставалось на уровне 60-х годов. Наверное, честь и хвала Бескову, что благодаря ему появилось столько имен. Сергей Шавло, например. Или Георгий Ярцев, которого никто не знал. Его привезли в Москву, и он стал лучшим бомбардиром СССР. А Валерий Гладилин, Эдгар Гесс, Юрий Морозов?! В то время это были незаурядные футболисты, но и сейчас они бы не заблудились.

       – Вы считаете, что футбол Лобановского действительно опередил время?

       – Да, потому что сегодня именно в этот футбол играют. Валерий Васильевич требовал от нас универсальности, прессинга, коллективной скорости, атлетизма – об этом ведь раньше не говорили. Уже при нем это стало нормальным явлением, а теперь это взяли на вооружение лучшие команды мира.

       – Прошло время, вы стали тренером, и в один прекрасный момент начали тренировать сборную Украины вместе с Лобановским. Была ли внутренняя робость при общении с ним, когда, например, надо было вместе выпить?

       – Конечно, хотя мы редко выпивали вместе. На общих застольях, в которых приходилось участвовать, я всегда чувствовал себя неловко – и когда был футболистом (потому что безмерно уважал Валерия Васильевича как наставника), и когда мы стали коллегами. В присутствии Лобановского я испытывал дискомфорт, не мог произносить тосты. Надо было поддержать компанию, выпить рюмку, но я этого избегал. Кажется, он догадывался, но был очень интеллигентным, тактичным человеком и не подавал виду.

       – Вы помните свои ощущения на похоронах Лобановского?

       – Похороны есть похороны, а если такого человека хоронят… Теперь, когда Валерия Васильевича нет, часто вспоминается наше динамовское время…

       – Не казалось ли вам, что с ним умерла не просто эпоха, а какая-то часть вас?

       – Безусловно… Когда случилась беда, в нее было трудно поверить. Наша национальная сборная улетала в Москву на турнир прямо с похорон – попрощались и сели в самолет. Для каждого из нас это была трагедия.

       Лобановский всем делал только добро. Он был эрудированным, начитанным, величайшим специалистом! Легендарным во всех отношениях – и как человек, и как тренер – просто супер! Так, как Лобановский шутил, никто не мог! То, что он делал, никому было не под силу! Хотя, конечно, он не мог быть хорошим для всех… Кто-то боготворил Бескова, но это все журналистика, игры пиаровские…

       Однажды в Югославии мы жили с Бесковым в соседних номерах гостиницы. Тренировка заканчивалась, он выносил на балкон кресло и бутылку “Хеннесси”, садился, забросив ногу на ногу, заворачивался в плед, пил коньяк и попыхивал сигарой. А Лев Иванович Яшин, видя его со своего балкона, хватался за голову и кричал нам: “Вы только посмотрите, что этот барин делает!”.

“Мы считались суперлюдьми – зарабатывали хорошие деньги, у нас были не просто машины, а “Волги”…”

       – В начале 90-х клуб “Динамо” (Киев) вполне мог прекратить свое существование, если бы не появились Виктор Медведчук, Григорий Суркис и их партнеры, которые спасли команду…

       – Действительно, все могло закончиться очень плачевно… Если бы за дело не взялись Григорий Михайлович и другие неравнодушные люди, об этой команде можно было бы уже давно забыть, как забыли о многих других в Украине.

       – Любой тренер наверняка мечтает возглавить национальную сборную своей страны. Вам посчастливилось этого достичь. Какой была первая мысль, когда вы заняли высокий пост? Не растерялись?

       – Да нет, я ведь уже работал ассистентом главного тренера, знал какие-то вещи, которых, возможно, близко не знают другие тренеры, и был готов к назначению. Здесь, правда, нужно большое везение. Ты ведь не от себя зависишь – игроки приезжают на непродолжительное время, и ты становишься заложником подготовки, которую они получили в своих клубах. Если футболист плохо себя чувствует или неважно выглядит, особо не можешь повлиять на его кондицию, потому что перед товарищеским матчем видишь чуть больше суток. Нужны 22 человека, но я всегда вызывал чуть больше, и за это многие на меня обижались. Особая сложность в том, чтобы правильно кому-то отказать, – теперь все футболисты так ранимы, что с ними нужно по-другому разговаривать, это не наше поколение. Я понимал, что недомогание у человека временное, и хотел, чтобы он побыл в тренировочном лагере вместе со всеми, – тогда ему будет легче перенести замену. Вдобавок был распространен травматизм – в первое время, когда я принял команду, мы полцикла играли без восьми-десяти ведущих футболистов…

       – Вы сказали: “Это не наше поколение”. С вашим было попроще?

       – Конечно. Сейчас другие люди, привыкшие к привилегиям. Мы тоже имели супербазу в Конче-Заспе – ни у кого в свое время такой не было, – футболисты “Динамо” жили на высоком уровне. Мы считались суперлюдьми – зарабатывали хорошие деньги, у нас были не просто машины, а “Волги”. Я нынешнее поколение футболистов не осуждаю – это нормально, что им пристойно платят.

       – А нет ли ревности: я, Леонид Буряк, в те годы играл так, как многим из этих пацанов даже не снилось, но не имел и сотой доли того, что они имеют сейчас?

       – Я об этом даже не думаю, честно скажу. Бывает, конечно, обидно за наше поколение – каждый футболист, начиная с Рудакова и заканчивая Блохиным, играя на таком уровне, мог бы уехать за границу, заработать достаточно денег. Но и здесь те, кто достойно играл, получали по тем временам достаточно и жили довольно состоятельно. Опять же все зависит от человека: кому-то дай миллион – и через два дня у него этих денег не будет. Просто время людей чуть-чуть потрепало, и сейчас, когда встречаешь некоторых товарищей по команде… Да, мы играли за другое вознаграждение, но молодым жить-то надо.

       – А в чем все-таки разница между вашим поколением игроков и нынешним, прежде всего психологическая?

       – Мы были менее избалованными, никто не задавал лишних вопросов. Три тренировки в день, снег ли, грязь ли, но надо – такие условия, лучших тогда не было. Сейчас похожие строгости в киевском “Динамо” и донецком “Шахтере”. Думаю, каждый футболист, поиграв какое-то время в этих командах, должен жить нормально, потому что это титанический труд. Не все выдерживают – есть же масса соблазнов: бары, рестораны, – а эти люди многим жертвуют.

“Я сказал Шевченко: “Как только перестанешь забивать, начнется критика”

       – Когда вы были главным тренером сборной, возникала психологическая сложность при общении с игроками? Ну, например, приехал признанный всеми на Западе Андрей Шевченко – полноценная звезда. Вам надо ему что-то доказывать, запрещать, а он что в ответ?

       – Я уже когда-то говорил, что при всех сложностях дай Бог нам побольше таких футболистов, как Шевченко. Я ему ничего не запрещал. Ходили легенды, что Андрей со мной чуть ли не за одним столом обедает. Нет. Он – нормальный человек, тактичный. Я понимал, что он приезжает сюда издалека – не так, как другие футболисты, – у него дефицит времени. Андрей мог попросить меня лишний раз отпустить его в город, и я не мог ему отказать – это ведь товарищеская игра, он большую часть времени находится в Италии, а здесь родители, друзья… Но когда у нас был игровой день, существовал один закон для всех, и Шевченко знал это. Чем высококласснее футболист, тем он старательнее. На дисциплинарные темы я с ним даже не разговаривал. Он всегда знал, что можно, а что нельзя, – и в общении, и в работе.

       – Как-то вы мне рассказывали, что видели, как Шевченко бежит кросс, хотя никто его не заставлял это делать. Он столь пристально следит за своей физической формой?

       – Конечно, а блестяще играет еще и потому, что у него хороший мышечный каркас. Да, действительно, я как-то встретил в лесу Андрея, бегущего кросс с девушкой. Он занимается атлетизмом, относится к себе, как профессиональный футболист. Другой вопрос – все ли у него получается, но в карьере нельзя все время идти по прямой… У Андрея был сложный период, когда ему прооперировали колено, но до этого он три года подряд забивал все мячи, которые только можно было забить. И нынешний год у него очень удачный – стучу по дереву, – потому что этому человеку все время надо доказывать свою состоятельность, он всегда на виду. Я как-то сказал ему: “Андрей, готовься – как только перестанешь забивать, начнется критика”. Он это понимает.

       – Мы заговорили о Шевченко, а как вы считаете, потерян ли для большого футбола Сергей Ребров?

       – Я так не думаю. Есть такое выражение: “Футболисту надо дать выбегаться”. Профессионал не может встать на ноги, если у него нет полноценного тренировочного процесса, если он не игрок основного состава и его выпускают на поле на 15-20 минут. Тем более подготовка у Реброва уже не та, которая была заложена в “Динамо”, где ребята имели хорошие нагрузки (работа ведь отличается в каждом клубе). Сергею надо найти тренера, который в него поверит: сыграл плохо, а тренер в него верит, еще раз оплошал – все равно верит. Так этот ком потихоньку и накатается…

       – Тренируя сборную, вы наверняка обратили внимание на то, что у нас практически нет отечественных звезд. В чем причина, как вы считаете?

       – Не надо быть большим специалистом, чтобы понимать: сейчас плодотворно работают только школы киевского “Динамо” и донецкого “Шахтера”, ну, может быть, еще одного-двух клубов. Все остальные – убитые команды. Вижу, что есть мальчики-самородки, но они должны попасть в хорошие руки, потому что требования к детскому тренеру едва ли не выше, чем к тренеру команды мастеров. Он – человек, который должен найти и лелеять талант, взрастить его, поставить на ноги, дать футбольный разум, чтобы со временем парень влился в команду мастеров, что очень сложно сейчас сделать. Мало того что квалифицированных специалистов считанные единицы – есть еще улица и множество соблазнов. Не каждый мальчишка может полностью посвятить себя футболу, потому что это тяжелый труд.

       – Правда ли, что в команды мастеров, в основном приходят молодые ребята, у которых не поставлен удар, которые не знают даже азов?

       – Мы об этом вообще не говорим – увы, это нормальное явление… Хотя раньше не то что в команде – в дубле каждой команды того поколения были восходящие звезды, которые прекрасно играли. Так встали на ноги Мунтян, Блохин. (Вздыхает). Работали школы, проводились турниры и товарищеские игры. Все это сейчас кануло в Лету. Таких клубов, как киевское “Динамо” и донецкий “Шахтер”, должен быть десяток. В Британии же или во Франции эта система не нарушилась – их футбольные школы как работали 100 лет назад, так работают и теперь.

       – Когда вы с вашими товарищами по сборной СССР на тренировках били штрафные издалека – с 25-30 метров – попадали в ворота лучше, чем нынешние футболисты?

       – Мне кажется, противопоставлять нас сегодняшним ребятам и тренерам было бы неправильно, неэтично. Обычно все, кто играет в сборной, имеют достаточно высокую подготовку. Ну разве что им не хватает международного опыта, потому что наш чемпионат не вполне соответствует международным стандартам, а чтобы играть на достойном уровне, нужно все время испытывать сопротивление.

“Почему за границей не делают из проигрыша трагедию, а у нас это настоящая беда?”

       – Когда-то вы мне говорили, что Мунтян мог на тренировке перекувыркнуться и тут же дать точную передачу на 60 метров. Сейчас ребятам такое под силу?

       – Ну, послать мяч метров на 60 могут, наверное, но главное не это – передача должна быть своевременной. В футболе есть вещи, которым ни один тренер не научит. Тому, что делают Зидан или Бэкхем, не учат – такое, наверное, впитывается с молоком матери. Можно освоить какие-то тактические идеи, быстро бегать, правильно мыслить, но изюминка – когда мяч попадает к Зидану, тот прорывается из окружения троих и исполняет блестящий пас – это ведь индивидуальное мастерство. Потому-то он и Зидан, или Леандро, или Бергкамп, или Шевченко. Цена этих футболистов постоянно возрастает, за них борются клубы – эти мастера делают футбол зрелищем. Они соберутся за двое суток – и результат налицо. Чем больше таких футболистов в команде, тем легче достичь успеха.

       – Не буду говорить о других – скажу о себе. Когда киевское “Динамо” или сборная Украины прекращают борьбу в престижных турнирах или просто плохо играют, мне больно. С другой стороны, Украина все-таки не Германия, не Великобритания, не Италия. Может ли наша сборная побеждать, если мы прежде всего в экономике так отстали от вышеперечисленных стран?

       – Наверное, нет – нужно, чтобы прошло какое-то время, возникло некое стечение обстоятельств, как в России или Латвии, или у нас – при Валерии Васильевиче и Йожефе Йожефовиче.

       Именно стечением обстоятельств была та злополучная игра, в которой Греция, спутав все карты, победила Испанию. Мы тут же практически лишились шансов, ведь никто не допустит, чтобы сборные Испании или Греции не попали на чемпионат Европы. Недаром у Греции – пенальти, у Испании – пенальти…

       Я не оправдываюсь, но знаете… Если футболист забивает с 30 метров, гол никто не отменит. Для победы при таких обстоятельствах нужно, чтобы команда соперников играла на порядок лучше. Когда в 75-м году при Лобановском киевское “Динамо” сталкивалось на выезде с предвзятым судейством и необъективным отношением, мы забивали с 30 метров, потому что эти мячи невозможно было не засчитать.

       При благоприятном стечении обстоятельств, помноженном на мастерство футболистов и футбольное везение, можно было бы и теперь добиться результатов. Я на это надеюсь, с этой мыслью живу. Сейчас новый главный тренер нашей сборной делает амбициозные заявления, и я желаю, чтобы они сбылись, потому что футбол наш от этого выиграет. Чем дольше мы не попадаем на престижные чемпионаты, тем больше теряем, потому что все лучшее, передовое – там. Хотя, с другой стороны, на существующем уровне можно играть, и мы играли, и у нас были хорошие результаты.

       Вот вы сравнивали Германию и Украину. Конечно, сначала экономика, а потом футбол. Хотя некоторые специалисты считают, что наша сборная уже на высоком уровне: и летает по высшему разряду на матчи, и одета, и обута благодаря вниманию Федерации футбола. И я понимаю президента федерации – он хочет, чтобы была отдача. Правда, для этого необходимо время – может, не так резко нужно перестраиваться.

       Сейчас есть талантливая молодежь, которой нужно дать время встать на ноги. Я же не могу какого-нибудь, даже самого одаренного мальчика сравнить с Шевченко, Ващуком (хотя он в сборной и не играет), Федоровым, Шовковским или Гусиным, которые уже в возрасте. Год-два, и начнется смена поколений – люди должны относиться к этому с пониманием.

       Мы идем вперед – те, кто здесь редко бывает, приезжают и видят прогресс нашей сборной. Это мнение специалистов – главного тренера сборной Испании Caeca, главного тренера сборной Греции Рехагеля: они же не льстят нам, а говорят очевидные вещи. Я хотел бы, чтобы мои слова были правильно поняты. К тому же нельзя обмануть физиологию – люди, например, только вернулись из Японии, а им сразу надо лететь на игру на Запад…

       Почему за границей не делают из проигрыша трагедию, а у нас это настоящая беда? Журналисты считают, что мы неизменно должны обыгрывать команды такого же уровня, как наш, а то и повыше. Но наша сборная выглядела достойно в матчах с Испанией и здесь, и на выезде – считаю, что мы были ближе к победе, чем к поражению. И Греции мы не должны были уступать, но здесь спутала карты игра, в которой греки обыграли Испанию. Это трагическое стечение обстоятельств – ведь мы не проиграли грекам со счетом 4:0 или 5:0, а уступили 1:0 на 86 минуте.

       …Повторюсь: на все нужно время. Я желаю только терпения и президенту федерации, и новым руководителям команды…